Глава независимой комиссии Всемирного антидопингового агентства Ричард Макларен заявил, что не знает, можно ли доверять российским спортсменам и стоит ли их пускать на следующие Олимпийские игры. Сегодня в Лондоне представили вторую часть доклада по расследованию масштабного применения допинга в России. Так, Макларен заявил, что более тысячи российских атлетов участвовать в манипуляциях с допинг-пробами. По его словам, покрывательство использования допинга носило в России беспрецедентные масштабы. Комиссия получила доступ лишь к малой части данных, картина еще не полная. Ведущий "Коммерсантъ FM" Марат Кашин обсудил тему с олимпийской чемпионкой по конькобежному спорту, депутатом Госдумы Светланой Журовой.
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
— Мы помним, что главная претензия к первой части доклада была в том, что все бездоказательно. Сейчас Макларен представил целый пакет доказательств, они выложены в открытый доступ в интернете. Макларен говорит, что там и письма по электронной почте, и фотографии, и свидетельские показания. Надо ли понимать, что Макларен выполнил свои обещания, и доказательства теперь действительно есть?
— Я, конечно, не видела эти письма, эти фотографии. Мы сейчас можем комментировать пресс-конференцию Макларена, исходя из этого сейчас с вами будем разговаривать. Меня, наверное, больше интересует не та часть, где он говорил об истории возникновения проблем, которые сподвигли WADA и МОК поручить ему делать этот доклад, а все-таки вторая часть — это ответы на вопросы. Она была более интересной, и, возможно, кто-то уже начал комментировать, а я специально дослушала до конца, как он отвечал, потому что там были прямые вопросы, и понятно, что журналисты любят острые вопросы и любят, чтобы им ответили напрямую, а не только там какие-то доклады.
Здесь я могу сказать, что, наверное, мне чего-то не хватило. Все-таки я ожидала самого, наверное, страшного доказательства, то есть если бы Макларен показал отдельный фильм, пусть не полностью процедуру, но часть, что вот баночка, в которой перевозится и хранится допинг-проба, вскрывается вот таким-то образом — русские делали это так. Тем более, Родченков якобы рассказал, как это делается и как спецслужбы это делали, и он говорил, что есть царапины, значит, это прямое доказательство того, что баночка была вскрыта, а ее содержимое поменяли. Даже если мы говорим, что содержимое этих баночек оказалось разбавленным, соответственно, там была какая-то чужая ДНК, я бы, скорее всего, говорила, что это попало туда не путем вскрытия какими-то спецслужбами, а это манипуляции самого спортсмена, которые должны пресекаться людьми, контролирующими процесс взятия пробы.
— То есть не было никакой государственной системы поддержки допинга, а были попытки конкретных спортсменов просто скрыть свои плохие анализы?
— Абсолютно точно. И я вам больше скажу, я предполагаю, что господин Родченков, зная, что в Государственной думе, это уже витало в воздухе, готовится уголовное наказание тем людям, которые, во-первых, участвуют в сговоре и зарабатывают на этом деньги, которые склоняют спортсменов к использованию допинга, как тренеры и врачи, а также лаборанты или руководитель лаборатории, который имел возможность прикрывать эти пробы или, например, говорить спортсменам — я сейчас гипотетически говорю — о том, что, вы знаете, вот я тут знаю, как сделать так, чтобы ваша, например, хорошая проба станет плохой пробой, вы не боитесь, может быть, денег мне заплатите? А кто мне скажет, что не было таких процессов?
— Светлана Алексеевна, если обратиться к докладу Ричарда Макларена, он утверждает, что Виталий Мутко не мог не знать о системе применения допинга…
— Нет, наоборот, подождите секундочку, когда его спросили, он сказал: "У меня нет прямых доказательств того, что Мутко знал об этом".
— Да, он это сказал в ответах на вопросы, действительно. Но сначала он предположил, что Мутко не мог не знать, и он допускает, что эта информация доходила до Мутко, он сам не принимал участия в организации, но шесть раз в докладе упомянут Юрий Нагорных — заместитель Мутко — и сейчас, мы знаем, он в отставке. Это разве косвенно не подтверждает, что Нагорных мог действительно принимать участие в этой схеме, и дело не только в Родченкове и конкретных спортсменах?
— Я думаю, что это задача следственных органов это доказать, вернее не доказать, а расследовать уже окончательно. Родченков уехал и не смог предоставить доказательства, например, обличающие Нагорных. Если на этом сайте, где сейчас должны быть открыты документы, переписка его, я так понимаю, как раз с Юрием Дмитриевичем, то, видимо, скорее всего, нашим органам тоже придется заинтересоваться подлинностью этих документов, и если они будут действительно подлинными, это вопрос для разбирательства в любом случае. Поэтому тут есть нюансы.
Но смотрите, наши спортсмены полтора года полностью проходят допинг-тесты не в России, лаборатория закрыта, они все это делают за рубежом. Результаты наши от этого не ухудшились практически во всех видах спорта, а где-то даже вышли на новый уровень. Значит, мы можем бегать без допинга. Хорошо, что нет господина Родченкова, хорошо, что он уехал туда. И если даже он каким-то образом провоцировал спортсменов, убеждая их, что поможет им, прикроет, да и хорошо, что его нет, и он даже не пытается сейчас это продолжать делать. Поэтому здесь можно даже, наверное, где-то сказать докладу Макларена спасибо. Конечно, мы бы Родченкова посадили, скорее всего, в связи с тем законодательством, которое сейчас у нас появилось. Но он, по крайней мере, этого уже полтора года не делал, и наши спортсмены в Рио выиграли честно и чисто. И, кстати, Макларен, когда его прямо спросили, доверяет ли он России, сказал "сейчас доверяю, у меня нет сейчас никаких доказательств того, что Россия идет по тому пути, которым шла раньше, о чем я писал в своем докладе".
— Да, он иначе сформулировал, он сказал, что в России начали эффективнее бороться с допингом после публикации первой части доклада, вот за эти последние полгода. Светлана Алексеевна, как вы думаете, как МОК отреагирует, какие могут быть новые санкции в отношении российских спортсменов?
— Думаю, что здесь надо будет разбираться с каждым спортсменом отдельно. Мне кажется, что Макларен косвенно сказал, что он тоже считает, что коллективная ответственность — это не тот метод, но это не его решение и не его рекомендация по этому поводу, это не была его задача и задача его доклада. Он должен был только проанализировать, а решать это спортивным федерациям, МОКу и Паралимпийскому комитету, как он будет реагировать на прошлые якобы грехи России, доказанные, не доказанные — это останется на совести комиссии, но и также, кстати, видимо, это останется уже теперь на совести тех людей, которые будут принимать решения за все действия, которые были совершены якобы спортсменами в прошлом. Возможно, те спортсмены, которые упоминаются, уже, например, не выступают, они уже не в сборной.
— Федерациям разных видов спорта рекомендовано отменять соревнования, которые были запланированы в России. После второй части доклада, как вы думаете, это будет сделано, будут отменяться международные соревнования?
— Смею предположить, что нет. Зависит от того, какие отношения у наших спортивных федераций с международными. И если мы, скажем, очень хорошо проводили эти соревнования и та или иная федерация не была замечена в использовании допинга спортсменами, то такие соревнования, допускаю, что будут проводиться, как проводились раньше.
— То есть все-таки не будет метода коллективной ответственности, будет каждый раз решаться проблема отдельно?
— Думаю, что да, и тогда все скажут, что это не политика.