Фото: kinopoisk.ru
О неизбывном
Про талант очень метко сказано. Но, мне кажется, так всегда было: талант — это бремя, а не средство заработка. Еще и "заразиться" могут все те, кто находится рядом с талантливым человеком.
Гибель тела
"Духовное насилие я считаю даже более страшным, чем физическое". По-моему, физическое насилие все-таки страшнее. Духовное насилие больше философское понятие, оно затрагивает внутренний мир. Насильственное разрушение личности, духа не смертельно. Хотя, конечно, все относительно. Но физическое насилие — это ведь угроза жизни, существования тела.
Шанс к сопротивлению
Почему-то вспомнил смерть Мейерхольда. Думаю, он был бы счастлив заменить физическое насилие духовным. Его, пожилого человека, гения, били — жестоко, издеваясь. Снял бы Кончаловский фильм о Мейерхольде. А то ведь никто из мастеров так и не доберется, а потом поздно будет, когда какой-нибудь Жора Крыжовников вдруг замахнется... Но возвращаясь к теме. Физическое насилие перенести невозможно, если только не сойти с ума, не умереть в пытках. А духовное — возможно. Эти муки не истребят, они дают шанс к сопротивлению, а не отбирают жизнь, как физические.
Пробуждение
Всегда с интересом читаю и слушаю выступления Кончаловского. Людей, стремящихся разбудить дремлющий духовный мир нации, всегда мало. А он из таких.
N 37 С лауреатом Венецианского кинофестиваля Андреем Кончаловским беседует Татьяна Розенштайн
Фото: Reuters
Мир теряет кофе
Кофезамещение
Пора переходить на наши напитки — цикорий (ему проблемы, что грозят кофе, не страшны) и некогда знаменитый копорский чай (он же иван-чай). Английские чайные магнаты в конце XVIII — начале XIX века оболгали его, он и исчез. Но сейчас производство иван-чая восстанавливается. Он возвращается в наши дома — это хорошая новость. Радует и возвращение цикория. Только заваривать и пить нужно не порошковый!
Фото: © Collection Roger-Viollet / AFP
Условно виновные
N 38 Леонид Млечин начинает подводить исторические итоги Нюрнбергского процесса
Трагические параллели
Это говорит также и о том, что зря уповают на "публичный суд" над преступлениями сталинского режима. Все равно тех, кто верит, никакие вердикты никаких судов не разубедят. Все равно будут уверены, что "мировая закулиса" их сфабриковала. Тем более что прошло столько лет. Это в Дахау в 45-м неверующих можно было свозить. А кто их на Соловки повезет? И что рвущее душу они там спустя 70 лет увидят?