«В российской политике всегда есть некий элемент случайности»

Владимир Путин предложил Сергею Нарышкину возглавить Службу внешней разведки. Речь об этом шла на встрече президента с Нарышкиным, а также нынешним директором СВР Михаилом Фрадковым. По словам пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова, указ о назначении будет подписан в ближайшее время. Заместитель шеф-редактора ИД «Коммерсантъ» Глеб Черкасов ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Марата Кашина.

— Ведь случилось то, о чем все и говорили, хотя Нарышкин называл эти слухи о том, что его отправят в СВР домыслами до выборов в Госдуму, но это случилось.

— Случилось то, о чем написала еще в августе газета «Коммерсантъ», случилось это, несмотря на все опровержения, но у нас так принято, что у нас люди сначала опровергают, а потом признают, ничего страшного. Мне кажется, что вопрос решился очень недавно. Дело в том, что за прошедшую после выборов неделю, даже меньше, за четыре дня, Сергей Нарышкин дал два интервью: одну беседу он провел на «России 24», а второе интервью было в «Комсомольской правде». Он рассуждал о Думе как о структуре, в которой ему дальше работать. Он говорил о том, что надо сделать, что надо сохранить комитеты за опытными депутатами, что хочет, чтобы Дума осталась местом для дискуссий, несмотря на конституционное большинство «Единой России». Если бы он уже точно знал в понедельник, что уходит, он мог бы эти интервью просто не давать.

— Или, например, в ходе интервью как-то бы проговорился, стало бы понятно, что он в прошедшем времени говорит?

— Знаете, опытные люди уже давно не проговариваются, а Сергей Нарышкин очень опытный человек. Я думаю, что была некая невидимая нам всем аппаратная дискуссия, назовем это так, такая дискуссия под ковром, в ходе которой был решен вопрос так, как он решился, что Нарышкин отказался от депутатского мандата и возглавил СВР. Возможно, эти интервью были частью некоего обсуждения, что раз нет ничего конкретного, давайте я поработаю в Думе, а план уже был, может быть, у тех, кто ему предлагал работу, несколько другой. В общем, теперь у нас интересный вопрос, кто будет спикером Госдумы.

— Как вы думаете, кто?

— Все те же люди, которые говорили про Нарышкина, сейчас так же уверенно говорят про то, что первый замглавы Администрации президента Володин станет спикером Госдумы. Формальных препятствий для этого никаких нет, ничего не мешает Вячеславу Володину взять мандат, Нарышкин отказался, а он возьмет, и прийти на первое заседание Государственной думы, и собственно говоря, стать спикером. Думский президиум для него место не новое. Он был вице-спикером в одной из прошлых Дум, в позапрошлую, по-моему, а теперь может стать спикером.

Но в российской политике всегда есть некий элемент случайности, есть некий элемент непредсказуемости, когда человек просыпается утром, садится в персональную машину, едет за одним назначением, получает другое, или едет на работу, а приезжает уже безработный.

— Когда освобождается какой-то высокий пост, обычно в СМИ спекулируют на тему, кто его займет и как-то вбрасывается много фамилий. А здесь такое единодушие — только Володин и все. Хотя я встречал в публикации «Коммерсанта» вариант с Дмитрием Медведевым. Как вам такая альтернатива Вячеславу Володину?

— Дмитрий Медведев? Возможно.

— Он же тоже получил думский мандат?

— Да.

— И ему ничто не мешает стать спикером?

— Ему может помешать только одно. Между первым замглавы Администрации президента и спикером Госдумы, возможно, есть некое равенство, просто оно нелинейное.

— Как премьер — второе лицо государства, спикер – формально третье, нет?

— Нет. Формально нет никакого закона, который позволял бы предположить, что спикер Совета Федерации и спикер Госдумы — третьи и четвертые люди, ничего об этом нигде не написано. Разве что по протоколу какое-то упоминание есть, все остальное несколько иначе.

Слишком деятельно Дмитрий Анатольевич Медведев последнюю неделю занимается государственными делами. И слишком важным вопросом он озаботился — бюджетным. Я не думаю, что после этого результата его действительно снимут с премьеров и отправят в Думу, потому что сначала Дума должна нарастить функционал.

Дело в том, что после того как Дума стала такой монопартийной, она свой функционал потихоньку отдавала исполнительной власти. Она потихоньку, отказываясь от своей игры, субъектности, превращалась в то, что позволяло ее называть в том числе и принтером. Но так же Дума может и наесть обратно функционал. Она так же может и нарастить свои политические, аппаратные ресурсы для того, чтобы больше влиять, даже несмотря на достаточно незавидное конституционное положение. И мне кажется, что такого тяжеловеса, как Дмитрий Медведев, для этой Думы будет слишком много.

— Как вы думаете, почему в СВР называют Нарышкина своим?

— Подождите, а между обучением и администрацией Ленобласти он где был?

— В Петербурге он сначала был.

— В Петербурге. Слушайте.

— Это из серии — бывших разведчиков не бывает?

— Я думаю, что, во-первых, да, бывших разведчиков не бывает, во-вторых, невозможно же признать, что пришел человек, который не имеет никакого отношения к службе, ну раз был, так и был, такое часто встречается. Тут есть другой момент: дело в том, что после Думы, после работы спикером, когда нужно сочетать все время какие-то интересы, а Нарышкину приходилось периодически это делать, ему будет на первых порах, наверное, непросто, хотя подчеркну, что мы все очень мало знаем о специфике этой службы — скорее, по книгам и романам. Я думаю, она чуть другая.

— Глеб, я нашел вашу июльскую статью, вы писали: «Когда на ленте информационных агентств появляется сообщение о том, что Владимир Путин кого-то уволил, это, как правило, означает, прежде всего, то, что подобного рода сообщений в ближайшие минуты будет много». Как вы думаете, сейчас эта схема сработает? Кого еще уволят и кого назначат, если продлить эту цепочку?

— Во-первых, сегодня уволили сразу трех человек. Сегодня уволили Дворковича с поста председателя совета директоров РЖД.

— И это место займет Фрадков.

— Сегодня уволили Фрадкова.

— И это место займет Нарышкин.

— Сегодня уволили Нарышкина.

— И под вопросом Володин.

— Его не избрали. Кто-то займет место Нарышкина. Но тот, кто займет место Нарышкина, придет не с улицы, он придет из какой-то структуры, то есть тот, кто займет место того, кто займет Нарышкина и так далее.

— И он придет уже в субботу, ведь уже будет съезд «Единой России», и там по протоколу должен Дмитрий Медведев?

— Это не съезд. По-моему, это называется генсовет, там чуть более сложная организация, но может быть так, что завтра Путин встречается с представителями всех фракций, с Центризбиркомом. В какой-то момент он может сказать, что есть отличная кандидатура на пост спикера, и тогда уже начнется поиск замены того, кто займет спикера.

— Нашел. Это называется «совместное заседание генсовета и высшего совета партии "Единая Россия"», в субботу, да.

— Думаю, что так это действительно и называется. Я скажу по-другому: давайте мы чуть-чуть поиграем в авантюристов и попробуем предположить, что сейчас далеко не все предопределено и что, допустим, будет принято решение для поднятия уровня демократии и чтобы укрепить этот консенсус, когда все четыре партии голосуют как одна, сделают, как это было в ГДР, которая далеко не чужая страна нашим руководителям. В ГДР была Социалистическая единая партия Германии, которая правила. Там же была многопартийность, там было еще пять партий, по-моему, причем когда они придумывались, они придумывались нишевым образом. И формальным председателем парламента, чуть ли не главой государства, потому что правила партия, главным был первый секретарь, но был еще формальный — как у нас когда-то председатель Верховного совета, был представитель совершенно не СЕПГ, а выбирали какого-то другого человека. Из СЕПГ там было большинство, там никаких, конечно, нюансов не было, но он показывал, что есть такая демократия. Может, сейчас такое повторится.

— Неужели Владимир Жириновский наконец займет какой-то высокий государственный пост?

— Он занимает высочайший государственный пост. Он занимает пост лидера ЛДПР, а без ЛДПР государству было бы сложновато все эти годы. Мы играем в авантюристов, я ничему бы не удивлялся, потому что, знаете, вот важный момент надо зафиксировать: очень много у нас стало утечек. Лет шесть-семь назад все было таким забетонированным, о новостях все узнавали действительно в момент появления новости. А сейчас чуть-чуть как-то капает, и вряд ли это говорит о том, что все разболталось, может быть, решили покормить немного новостями. Я не удивлюсь, если в ближайшие два дня, в пятницу-субботу, выяснится, что партия «Единая Россия» выдвигает на пост спикера Вячеслава Володина, никто не удивится, и мы будем думать, как будет работать Дума при Вячеславе Володине. Но если будет какой-то другой вариант, я тоже не удивлюсь. В такое прекрасное время мы живем, что удивляться совершенно не приходится.

— Зачем это нужно «Единой России»? Зачем ей соглашаться с тем, что спикером станет представитель не партии власти?

— «Единая Россия» имеет достаточно голосов для того, чтобы принять регламент, по которому спикер Государственной думы, принадлежащий к другой партии, должен согласовывать с руководством фракции «Единая Россия» свой обед и свой ужин заодно. Это «Единая Россия» может в любой момент. И пока власть держится достаточно крепко, «Единая Россия» будет именно таким механизмом. Но есть важный нюанс: раньше «Единая Россия» говорила, что мы тут все союзники, просто нас больше и мы несем главную ответственность. Сейчас у «Единой России» такой возможности говорить нет.

Каждое решение, которое будет выходить из «Единой России», из Думы, будет принято голосами «Единой России», и может быть, чьими-то еще. И теперь представители партии власти много говорят о том, что мы несем ответственность, теперь эта ответственность действительно на них ложится, а все остальные могут умыть руки. Если будут приниматься какие-нибудь социально непопулярные меры или просто неразумные, или будет происходить какая-нибудь еще ерунда, то это все ложится на партию. Спикер — это возможность чуть-чуть делегировать ответственность. Это очень важно. Потому что на самом деле такое полное тотальное конституционное большинство в 2007 году было у «Единой России» уже, оно уже у нее было, они выбрали, у них было 315 депутатов, они делали почти все, что хотели. И в итоге к концу «Единая Россия» поплыла.