Цирк, но не только

Английский национальный балет в Париже

В Парижской опере прошли гастроли Английского национального балета под руководством Тамары Рохи. Вторая по значимости британская труппа привезла в Париж «Корсар» — напичканный трюками балетный блокбастер, которого нет в репертуаре французских компаний. Рассказывает МАРИЯ СИДЕЛЬНИКОВА.

Фото: ASH/Opera National de Paris

Ежегодные гастролеры — давняя традиция Парижской оперы, но когда уже экс-худрук французского балета Бенжамен Мильпье объявил о приглашении ENB — Английского национального балета (для этой труппы такая честь выпадает впервые), балетоманы по-снобски фыркали. Мол, не по чину, если звать — так Лондонский королевский балет, тем более что англичан не видели в Парижской опере полвека, если не больше.

Экс-прима «Ковент-Гардена» Тамара Рохо, возглавившая три года назад Английский национальный балет, сцену не оставила — гастроли в Париже открывала она сама в роли Медоры. «Корсар» — любимое детище балерины-руководительницы: во-первых, этого балета нет в репертуаре парижской труппы, хотя впервые поставлен он был именно здесь Жозефом Мазилье в 1856 году. Во-вторых, «Корсар» не идет и в Лондонском королевском балете, и Роха этим страшно гордится. Спектакль Английского национального балета поставлен по американской версии 1997 года Анны-Марии Холмс, та, в свою очередь, отталкивалась от ленинградской редакции Константина Сергеева. Три акта уложились в два с половиной часа с антрактами. Британский художник по костюмам Боб Рингвуд постарался превратить «Корсар» в зрелище, блеснув бутафорским богатством одежд — видно, что привык одевать киногероев: бэтменов, греков, троянцев (за «Трою» он был даже номинирован на «Оскар»).

По Английскому национальному балету можно изучать географию, в нем работают артисты всего мира, от прыгучих темпераментных кубинцев до юрких фарфоровых азиаток с плотными, сильными икрами. Это полная противоположность парижской труппе, лицо которой определяет великая балетная школа. Здесь же соревнование индивидуальностей, каждый сам за себя, танцует так, как был выучен, и — быстрее, выше, сильнее. Как раз «Корсар» и представляет собой отличное поле для подобных состязаний: этот энергичный балет-дивертисмент богат персонажами и танцами разного толка, что позволяет не только представить сильные стороны труппы, но и скрыть ее слабости — того и другого у подопечных Рохи хватает.

В Париже выступали звездные пары (Тамара Роха с мексиканцем Исааком Эрнандесом, Алина Кожакару с приглашенным кубинцем Осиелем Гунео), но были и составы попроще. Так, Медора в исполнении ветеранши труппы, солистки Эрины Такахаши, выглядела идеальной заведенной куклой, которая, разбуди ее посреди ночи, скрутит двойные фуэте хоть на голове, запрыгнет в любую поддержку, но замени ее на другую — никто и не заметит. Так же механически исполнял свои трюки кубинец Йона Акоста. Нежнее и деликатнее танцевала Гюльнару белоруска Ксения Овсяник. Вместе с приглашенным солистом Бруклином Маком — техничным, виртуозным и, главное, неглупым артистом — они перетанцевали главную пару. Главным же ньюсмейкером этих гастролей стал Сезар Корралес — 20-летний кубинско-канадский танцовщик, титулованная «восходящая звезда» и любимый артист англичан (оба приза вручаются ENB). Танцевал он раба Али так, что и без того возбужденный оркестр срывался на галоп. Корралес вращался как ошпаренный, выделывал трюки, в названиях которых без балетного словаря не разобраться, и чувствовал себя на сцене не рабом, а предводителем пиратов. Публика ахала в голос. Последний раз подобную реакцию корреспондент “Ъ” наблюдала в Парижской опере на выступлении Ивана Васильева с Большим театром. И это удивительно: оказывается и французам — тонким ценителям своего рафинированного, элегантного балета — иногда хочется незатейливого, но захватывающего цирка.

Мария Сидельникова

Картина дня

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...