Российская судебная власть зависит от исполнительной. К такому выводу пришли эксперты Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина, которые опросили более 200 юристов и правоведов. По их мнению, зависимость судебной власти от исполнительной проявляется в процедуре назначения судей. После одобрения судейскими коллегиями их кандидатуры должна утвердить кадровая комиссия при президенте. Как отмечают эксперты, именно на этом этапе происходит отбор лояльных судей. Чтобы исключить это давление, нужно запретить президентской комиссии отсеивать кандидатов, считает большинство опрошенных экспертов. Исполнительный директор благотворительного фонда «Русь сидящая» Ольга Романова ответила на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Юрия Абросимова.
Фото: Кирилл Кухмарь, Коммерсантъ / купить фото
— Действительно ли участие президентской комиссии в процессе — это проблема, и нужно ли запретить комиссии выбирать судей? Или достаточно изменить ее состав? Ведь у президентской комиссии больше инструментов для проверки судей.
— Здесь я совершенно согласна с выводами экспертов Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина. Эта организация занимается достаточно успешно и много подготовкой и изучением концепции реформирования сложных систем, таких как судебная система, как полиция — есть «Открытая полиция», большой проект. Сейчас они изучают реформирование ФСИН.
Конечно, один из краеугольных камней, из-за чего наша судебная система страдает зависимостью — конечно, президентская комиссия. Она не так давно существует, потому что это первое, что сделал Дмитрий Казак, когда приехал из Питера и занялся судебной реформой. До этого никакой президентской комиссии не было. Тогда ее возглавил выходец из ФСБ господин Каланда, и, собственно, до сих пор все и осталось в этих руках. Ни один федеральный судья не может быть назначен на свою должность, не проходя эту комиссию. Конечно, зависимость от президента здесь очень велика, от чиновников президентской администрации и вообще представителей власти, безусловно: они могут в следующий раз не утвердить.
— Среди предложенных мер, как поправить эту ситуацию, указывается, что в 2000 году среди судей были выходцы из различных государственных и даже негосударственных органов. А вот в 2014 судейский корпус был сформирован только из бывших судейских аппаратчиков и прокурорских работников. Эксперты говорят, что хорошо бы сделать так: например, увеличить минимум до 10 лет юридический стаж для тех, кто претендует на должность судьи, и претендент обязательно должен иметь опыт работы юристом организации или адвокатом. Такие меры насколько могут быть эффективными?
— Это очень эффективные меры. Есть несколько предложений по поводу реформирования кадровой, прежде всего, судебной системы. Действительно, сейчас в судьи идут не лучшие из лучших. В судьи идут люди, которых можно назвать — даже в свое время называли Молотова — «железная задница», «каменная задница». Те, кто высидел это дело, а не те, кто добился своим трудом. Поэтому, конечно, абсолютно необходимо изменить именно кадровый подход. Есть предложение, что нужен имущественный ценз. Люди, которые заплатили, условно говоря, 2 млн руб. налогов за последние пять лет, то есть люди, которые не нуждаются в серьезном улучшении своей материальной базы. Конечно, всегда, во всех предложениях по реформированию есть кадрово-важная линия, что люди должны проработать адвокатами или корпоративными юристами в «Газпроме», в ЛУКОЙЛе, где угодно. И должны пройти другой путь — грызть с другой стороны, а не поступить работать секретарем суда после школы и своей безропотностью, кротостью добиться места судьи. Это очень большая проблема, это действительно так.
— Такой специфический момент, как зависимость рядовых судей от председателей судов. Как говорится, одно дело, когда суд удаляется на совещание, другое дело — и мы знаем, такие вещи происходят, — когда председатель удаляется, потом возвращается и происходит довольно странно потом событие. В принципе, здесь предлагается выбирать председателя, во-первых, на общем собрании суда и ограничить полномочия председателя одним сроком длительностью три года. Как вам эта мера?
— Вы знаете, эта мера хороша. Более того, если бы это еще касалось бы ВАС, судов Совета федерации, это было бы блистательно. Обратите внимание, главная новость последних дней — предложение председателя Мосгорсуда Ольги Егоровой рассматривать некоторые категории уголовных дел вообще без присутствия подсудимого. Тогда как, в общем, главная задача любого суда — обеспечить, прежде всего, равенство сторон. А здесь председатель суда это заявляет, и кроме юридического адвокатского сообщества его никто даже не одернет. Человек призывает к нарушению Конституции, к прямому нарушению Конституции, которая гарантирует равенство сторон в суде. Конечно, люди заигрываются, находясь на таких постах по 15, по 20 лет, разумеется. И сменяемость, и выборность судей своими коллегами — очень важная вещь. Об этом говорят все без исключения люди, которые хоть немножко задумываются о плачевном состоянии судебной системы.
— Хочется понимать, в этой ситуации ожидать ли каких-то подвижек или, собственно, все ограничится рекомендательным характером таких предложений?
— Пока, конечно, эти предложения носят рекомендательный характер. Но это совсем не означает, что их не надо делать. Во-первых, Алексей Кудрин все-таки возвращается и вернулся в то место, которое может влиять на принятие решений.
— В большую политику, назовем это так.
— Да. Ну, большая политика бывает разная. Он вернулся в реальную большую политику. То, что действительно влияет на решение исполнительной власти. Будучи сторонником эволюционного пути развития, он, конечно, обладает возможностью хотя бы какие-то предложения продавить. И это вселяет некоторую надежду. К тому же, не факт, что развитие России будет именно эволюционным, развитие власти в России — хотя, конечно, хотелось бы ей пожелать. Поэтому хотелось бы под рукой иметь, по крайней мере, набор здравых концепций и реформ, которые затем смогут исправить существующее положение разумно, четко и здраво.
— Тем более, тут уже ничего не нужно придумывать — как говорится, все придумано до нас.
— Тем не менее, ситуация меняется. Насколько я знаю, была написана коллективом ученых несколько лет назад, два-три года назад, концепция реформирования ФСИН, которая сейчас, в том числе, интересует КГИ. Прошло всего два-три года, а эту концепцию надо уже серьезно дорабатывать, перерабатывать. Поэтому хорошо бы, если бы КГИ и другие эксперты, ученые, практики не бросили эту тему, а смотрели за происходящим и в системах, и в своей концепции именно в развитии — это важная вещь. Потому что вылезают какие-то другие проблемы на первый план, сама система меняется серьезно. Если в судебной системе происходят, прежде всего, кадровые разрушения, чудовищные кадровые разрушения, все остальное можно поправить, то, например, во ФСИН идет чудовищная монетизация всех процессов и монополизация. Какие-то вылезают то хвост, то ноги.