«Мы осуществляем разворот на Восток в неблагоприятных внешних условиях»

Александр Габуев о сходствах России и Азии: «Сколько бы мы ни смеялись над тем, что мы с китайцами на самом деле разделяем систему ценностей и взглядов, — нет, конечно же, у нас с азиатами ничего общего быть не может, потому что мы все-таки европейцы. Это не совсем так. Мы — два авторитарных режима, можно сказать так. Да, мы формально демократия с кучей институтов, которые существуют на бумаге или управляются вручную, гораздо более демократичные, чем Китай, безусловно, но все-таки не такая демократия, как на Западе. Китай тоже называется, кстати, формально демократией — там есть восемь разрешенных оппозиционных партий, которые абсолютно карманные. Даже есть специальные собрания народных представителей типа местной госдумы, которая собирается раз в год, а есть местная общественная палата, где они тоже представлены. То есть мы оба — авторитарные системы, и это накладывает определенный отпечаток на то, как мы общаемся с внешним миром. Права человека — идите подальше, иностранные критики, посмотрите, что у вас там в Абу-Грейб происходит или в американских тюрьмах и так далее. Очень много подобных вещей нас сближает.

Во-вторых, фраза "многополярный мир", конечно же, у всех завязла в зубах, тем не менее, мы выступаем за него — это у нас есть, безусловно. Реформа глобальных институтов, где пропорционально представленный Запад имеет слишком много веса по сравнению с крупными развивающимися странами — это тоже понятно. Суверенитет — суверенный интернет, запрет на интервенции в границы государства без санкции Совбеза ООН и так далее. Очень много параметров, по которым мы, действительно, с Китаем абсолютно объективно совпадаем и дальше будем совпадать.

Если посмотреть наши региональные приоритеты, например, Дальний Восток, Центральная Азия — часто можно услышать от чиновников в приватной беседе, "Центральная Азия наша, как же они туда лезут, нехорошие люди". Если посмотреть объективно на цифры, Центральная Азия — по структуре экономики это такая очень большая Россия, очень большой сырьевой придаток, только без нашего человеческого капитала, по крайней мере сопоставимых масштабов, без нашего обрабатывающего и прочих секторов, гораздо более монозависимая от разных видов моносырья или от экспорта рабочей силы куда-то и переводов, имеющая надежный выход только на два более или менее крупных рынка — Россию и Китай. Россия по структуре экономики такая же. И по мере того, как умирают производственные советские цепочки, у них остается, по сути, только Китай, потому что чем мы будем торговать в больших объемах с Казахстаном? Какая торговля между Нигерией и Саудовской Аравией?».

Александр Габуев о специфике китайского рынка: «Это вообще основа бизнес-культуры и межчеловеческих взаимоотношений: оба должны встроиться в какую-то единую социальную матрицу — это первое. Второе: отношение к праву и к подписанным договоренностям — это очень специфическая история, сейчас все меняется и потихонечку приходит в норму с международными практиками, тем не менее, доверие и хорошие отношения — это основа всего. Если у вас хороший контракт, но нет доверия, дружественноси и так далее, то вас вполне себе могут «кинуть». Если у вас в контракте не все проговорено, но вы прямо в контакте состоите и друг другу доверяете, то, скорее всего, проблем у вас не возникнет. Много различных специфичных вещей: делать дела с американцами — одна история, с немцами — чуть-чуть другая, итальянцы медленнее отвечают на email, латиносы вспыльчивые и так далее. Никакой безумной специфики китайцев, по сравнению с другими культурами и народами, нет — это не инопланетяне».

О причинах близких отношений с Китаем: «Если помните, в 90-ые годы во многом военно-промышленный комплекс выжил за счет огромных китайских заказов. Доля китайских заказов в портфелях многих предприятий превышала 50% в отдельные годы и никогда в сумме по ВПК не падала ниже 30% в 90-ые. Связано это с тем, что Китай в 1989 году попал под международные санкции после бойни на площади Тяньаньмэнь. Европейцы, американцы туда оружие поставлять не могли, а китайцы, тем не менее, свою армию модернизировали. А у нас только-только накрылся Советский Союз, исчез такой заказчик как краснознаменная армия, и тут под боком китайцы, которые были готовы много чего покупать. По мере того, как у нас ВПК вставал на ноги, мы поняли, что китайцы много чего копируют, — это первое. Второе, как говорили топ-менеджеры оборонного комплекса, "подпитывать такую огромную армию, которая у нас на границе (у них в соседних трех провинциях живут 118 млн человек, а у нас на Дальнем Востоке — 6,5 млн), ой как страшно, мы этого делать ни в коем случае не будем". И по политическим причинам это сотрудничество было во много свернуто. Если посмотреть цифры середины нулевых годов, там уже довольно небольшие сервисные контракты. Сейчас, благодаря Украине во многом, мы на очень многие вопросы в отношениях с Китаем начали смотреть по-новому, это хорошо. Пожалуйста, давайте посмотрим на факты, факты такие: никакой ползучей китайской экспансии на Дальнем Востоке нет, скорее, наоборот, люди с Дальнего Востока уезжают жить в том числе в Китай».

Александр Габуев о причинах затруднения разворота России на Восток: «Мы говорим про торговлю сырьем с нашей стороны, прежде всего, для которой требуется очень дорогая, сложная инфраструктура. Построить трубу — это года 3-4, по меньшей мере. Это первое. Второе, отвечая больше на вопрос, почему же у нас упала торговля и почему не произошел поворот, — мы его осуществляем в очень неблагоприятных внешних условиях. Я бы назвал три главные причины. Первая — это падение цен на сырье. Когда подписывали сделку века по газовому контракту, который Путин подписал в Шанхае в 2014 году, Миллер называл цифры, которые исчислялись сотнями миллиардов долларов, и тогда цена на нефть, которая сильно привязана к цене на газ, сильно превышала $100 за баррель. Сейчас эта цена по крайней мере втрое меньше. Это первый фактор, и так случилось по всей группе сырьевых товаров.

Второе — это все-таки санкции против нас. Китай вроде бы их не признает, не поддерживает. Тем не менее, если вы китайский банк, который является частью мировой финансовой системы, вы смотрите: можете спокойно, без проблем работать на гигантском рынке в США и Евросоюзе или портите отношения с тамошними регуляторами и идете зарабатывать в банковский финансовый рынок России, маленький, съеживающийся, чудовищно зарегулированный, где Центробанк и все прочие власти смотрят на вас с большой лупой и очень-очень-очень недружелюбно, несмотря на то, что вы китайский банк. Выбор для вас более или менее понятен.

И третье — это торможение самой китайской экономики, антикоррупционные чистки, из-за которых все решения в Китае принимаются очень медленно, долго, все боятся что-либо подписывать. Типичная логика бюрократа: когда идет большая чистка, лучше спокойно дождаться и пересидеть».

О специфике работы с Китаем: «У нас сейчас с Китаем и с Азией в целом стадия, похожая на нашу работу с Европой в начале 90-х. Мы только-только начали попадать туда, там какое-то законодательство, какие-то свои рынки капитала, а там есть ограничения. Мы тоже туда ломимся, приехали какие-то странные люди, вроде как наш начальник Си Цзиньпин дружит с их начальником, у них крутой начальник, на самолете летает, чуть ли вообще не на медведе скачет, молодец, Путин крутой. Но приехали какие-то люди, говорят, что они друзья Путина, и поэтому им надо дать кучу кредитов по льготным ставкам, купить у них того-сего, пятого-десятого. Кто это вообще такие? Не очень понятно. Надо присмотреть, познакомиться.

В Китае вообще бизнес-культура, основанная на недоверии, потому что всегда была большая страна, даже когда их было меньше 1 млрд, — куча людей, которые куда-то ездят. Надо понять, кто это такой, его надо проверить, у вас с ним должны найтись общие родственники, какие-то поручители и так далее. Когда это доверие выстроится, — а института права, которому бы все доверяли, нет, — тогда это доверие трансформируется в хороший бизнес. Пока этого доверия в личных отношениях нет, пока вы не знаете, условно говоря, как зовут всех внуков Геннадия Николаевича Тимченко, если они у него есть, тогда вы еще не начнете выстраивать бизнес, а будете пить чай, обмениваться подарками».