В субботу был похоронен авторитетный предприниматель Антон Малевский. Как уже сообщал Ъ, он разбился в ЮАР при прыжке с парашютом. При его деньгах и связях он мог бы найти последний приют на любом престижном кладбище, но упокоился вдали от мирской суеты в тихом Свято-Вознесенском мужском монастыре в Чеховском районе Подмосковья. Похороны были относительно скромными. В этом убедился корреспондент Ъ СЕРГЕЙ Ъ-ДЮПИН.
Свято-Вознесенский монастырь расположен в Давидовой пустыни и хорошо знаком жителям Чеховского и граничащих с ним Серпуховского и Подольского районов. Еще недавно на его территории царило запустение. Но шесть лет назад неформальные лидеры этих трех районов, в первую очередь Подольского, а также их соратники из Измайловского района Москвы взяли пустынь под свою опеку. На свои деньги они благоустроили источник и прилегающую территорию, построили часовню, а гараж, склад и здание ПТУ переоборудовали в общежитие для монахов. Со временем отстроили и старый монастырь. На деньги Антона Малевского были позолочены купола, отреставрирован иконостас и восстановлена колокольня. Неудивительно, что именно этот монастырь стал его последним пристанищем.
Место упокоения господина Малевского до самого последнего момента держалось в строжайшем секрете. Возможно, поэтому не было ни милиционеров, ни журналистов. Подъехала, правда, съемочная группа НТВ, но у самых ворот монастыря коротко стриженные молодые люди в кожаных куртках развернули ее обратно, "чтобы не вышло худа".Народу собралось достаточно много: родители господина Малевского, его жена с двумя детьми — девочкой и мальчиком и 400-450 человек, приехавших со всего мира. Серьезные все люди: в костюмах, при галстуках, на дорогих иномарках с мигалками. Многие из них плакали.
По обряду совершили отпевание. Причем отпевал лично санкт-петербургский архиерей Серафим Балтийский, попросивший Господа простить новопреставленному рабу Божьему Антону его вольные или невольные грехи. После этого дубовый двустворчатый гроб вынесли наружу, обнесли вокруг церкви и внесли на прилегающий к ней двор, засыпанный гравием и еловыми ветками. Вся дорога до вырытой во дворе могилы была усыпана живыми цветами. Над ней возвышалась металлическая конструкция фирмы Maeon. На нее водрузили гроб, прочитали прощальную молитву, и он медленно поплыл вниз. Сверху могилу засыпали речным мелким белым песком, специально привезенным на двух грузовиках.
Ни речей, ни музыки. Только тишина, цветы и несколько десятков венков: "От рижан", "От Салимбая", "От друзей из Узбекистана", "От строгинских", "От Евгения Белянина", "От Евгения Кафельникова", "От Жозефа Карама", "От Михаила"... Последний, видимо, от бизнес-компаньона господина Малевского Михаила Черного. Так, во всяком случае, решили присутствующие.
Когда гроб опускали в могилу, произошло одновременно два события, которым, если кто верит в приметы, можно приписать мистический смысл. Ясное доселе небо затянули тучи, пошел противный дождь со снегом, но при этом в воздух взмыла неизвестно откуда взявшаяся стая белых голубей. Организаторы похорон уверяли, что они этого не делали.
Минут через двадцать, когда все закончилось, корреспондент Ъ поинтересовался у местного батюшки, знает ли тот, кого хоронит. Вместо ответа батюшка поинтересовался, а есть ли у корреспондента санкция от родственников на интервью. Узнав, что нет, разговаривать не стал.
В этот момент вдруг появились омоновцы. Впрочем, на них никто не обратил внимания, да они и сами никуда не лезли: скромненько, с автоматами наперевес, стояли на автостоянке за церковной оградой. Лишь только когда присутствующие стали разъезжаться, попытались регулировать движение, указывая, какому "шестисотому" за каким "Кадиллаком" ехать. Но на них опять никто не обратил внимания.