Директор Института России при Лондонском королевском колледже Сэм Грин о позиции Запада: «Понятно, что ни Лондону, ни Вашингтону, ни Брюсселю, ни другим союзникам не интересно дальнейшее развитие турецко-российских отношений в военном или вообще в конфронтационном русле. Понятно, что есть разногласия с Москвой по поводу того, как нужно вести дела в самой Сирии. Но при этом ни у кого нет стимула создавать, тем более разыграть такие провокационные, сложные, опасные моменты».
О том, как России стоит ответить на действия Турции: «Есть какие-то относительно беспроигрышные, безобидные шаги: можно вызвать посла, можно выручить, можно поднять этот вопрос на уровне Совбеза для какого-то осуждения, можно требовать какое-то международное расследование, можно прекращать, скажем, этот проект Турецкого потока, который, в общем-то, и так никому не нужен. Но при этом не развивать этот конфликт дальше».
Доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ Сергей Маркедонов о российско-турецких отношениях: «Многим застит глаза то, что и Эрдоган, и Путин много говорили о наших двусторонних отношениях как стратегически важных, часто появлялись вместе — вот буквально на полях саммита в Анталье 16 ноября. Но я бы хотел сказать, что российско-турецкие отношения никогда не были совершенно однозначными, черно-белыми. У российско-турецких отношений был такой, я бы сказал, парадоксальный характер».
О реакции НАТО: «Турция хотя и член НАТО, и обладает второй по численности армией в НАТО после США, в НАТО, мягко говоря, очень многие действия Турции не очень приветствуются. Скажем, та же Франция заинтересована сейчас в наращивании отношений с Россией, вряд ли она в диком восторге от того, что сделала Анкара».