Российские фермеры подняли цены на яблоки в 2,5 раза, пишет «Коммерсантъ». Такая ситуация может привести к серьезному удорожанию продукции из яблок, в том числе детского пюре, соков и сидра, отмечает издание. Садоводы объясняют рост цен плохим урожаем, а также увеличением расходов на химикаты, технику и доставку.
По мнению экспертов, негативное влияние на цены оказало продуктовое эмбарго. Глава компании «Яблочный спас» Олег Горелов ответил на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Светланы Токаревой.
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
— Ваша компания непосредственно общается с поставщиками продукции, чем они объясняют рост цен?
— Это общая загадка, и что хотелось отметить: рост цен — это ладно, но цены выросли более чем на 120%. Если мы в прошлом году покупали по 3,5-4 рубля яблоко, сейчас доходит до 10, и именно этот резкий рост подрывает все планы. У нас сбивается логистика, сбивается сбыт, и наносится, на мой взгляд, прямой вред качеству продукции.
— Хотелось бы понять, вы сейчас говорите о росте за какой период времени, с прошлого года?
— Буквально в течение сезона, в течение трех-четырех месяцев это непонятное поднятие.
— Вы говорите с учетом этого удорожания в 2,5 раза, или это мы еще плюсуем к этим процентам то, что сейчас мы с вами обсуждаем?
— Это с учетом.
— Итого, еще раз озвучьте это цифру, пожалуйста — на сколько процентов?
— 120%.
— 120%. И когда непосредственно вы связываетесь с фермерами, с садоводами, как они объясняют удорожание продукции?
— Знаете, как объясняют: просто у нас дорого, мне эти деньги дают, продают меньшее количество, что-то у него даже остается, но дороже. Вот что обидно — что яблоко рискует остаться не переработанным, какое-то количество. Была бы справедливая цена, оно бы переработалось все, и было бы и продукции больше, и качество лучше.
— То есть патовая ситуация вырисовывается?
— Да, так.
— Давайте подробнее поговорим о последствиях, чем это все чревато?
— Последствия какие, во-первых, тяжело финансово выполнять программы, которые запланированы. У нас много инвестировано в новый завод, в переработку, и запланирован объем продукции, уже даже с сетями, с продавцами есть договоренность по реализации этой продукции.
— И несмотря на договоренности, получается, что все договоренности меняются прямо на ходу?
— Даже так, причем мы их поменять не можем, у нас жесткие договоренности, мы цены не поднимаем.
— Но при этом поставщики меняют, а вы поменять ничего не можете?
— Да, совершенно верно.
— А как вы тогда заключаете договор непосредственно с поставщиками, не обсуждая эти нюансы, учитывая конъюнктуру рынка и экономические условия? Как у вас это все прописано?
— Все-таки поставщики сельхозпродукции, небольшие экономические агенты не так привязаны к обязательности соблюдения договоров.
— Но вы-то все понимаете?
— Если фермеру дают чуть больше денег, он договоренность не соблюдает.
— Но при этом вы можете просчитать наперед, чем может все это обернуться, и обсудить все на берегу?
— На берегу невозможно, потому что мы, когда договаривались, еще не знали, что будет такое повышение цены.
— Когда договаривались, давайте по факту?
— По факту мы предоплату размещали в различных хозяйствах, это май-июнь месяц, а потом нам говорят: «Лучше мы по договору, все как положено, штрафные заплатим, но покупайте по такой цене». Понимаете, именно размер повышения цены превысил даже штрафные санкции по договорам. Из-за этого патовая ситуация, с одной стороны, и сложилась.
— Какие меры сейчас вы предпринимаете, чтобы выйти из этого положения?
— Финансируемся, где можем, стараемся выполнить программу, выгребая все резервы, но не останавливаемся, все равно боремся за свою часть рынка.
— Рассчитываете ли на некий возврат назад цен на яблоки к прежнему уровню?
— В следующем году — обязательно, в этом году — нет.
— Есть ли у вас какая-то поддержка, осуществляет ли государство поддержку отечественных производителей яблок?
— Я в последнее время поддержки такой не ощутил, но, по крайней мере, уже проявляется интерес со стороны Минсельхоза, вообще начали вникать в ситуацию, чувствуется, что мы не одни уже как бы.
— Это на уровне слов этот интерес выражается, или все-таки уже в каких-то действиях?
— Начинают вникать, и я надеюсь, что к следующему году будет какой-то прогресс в этом направлении.
— Но ваша надежда чем-то подкрепляется конкретным?
— Пока нет, давайте ближе к следующему урожаю поговорим.
— Как вы считаете, на каком сегменте особенно сильно сейчас скажется повышение закупочных цен на яблоки, где это более всего отразится?
— Отразится более всего там, где используется натуральное яблоко, это у нас, допустим, соки для детского питания, сидровое традиционное производство. Не отразится на тех, кто делает из концентрата такую продукцию более низкого качества, именно на качестве продукта отразится в первую очередь.
— Правильно я понимаю, что главная категория населения, которая может пострадать от этих действий, от повышения цен — это дети?
— Не совсем дети, но дети в том числе, потому что одно дело – натуральный продукт, а другое дело — какие-то витаминизированные смеси и так далее.