Губернатор Челябинской области Борис Дубровский вчера внес в региональный парламент кандидатуру первого заместителя областного прокурора Владимира Можина для утверждения на пост уполномоченного по правам человека. Для местных правозащитников, которые поддерживают действующего омбудсмена Алексея Севастьянова, это стало неприятной неожиданностью. По их мнению, выходец из силовых структур не сможет защитить права жителей Челябинской области от посягательств правоохранительных органов.
На рассмотрение губернатора Бориса Дубровского было представлено 38 кандидатур в омбудсмены, выдвинутых общественностью региона. Глава области принял решение спустя сутки после завершения приема предложений. На утверждение в законодательное собрание будет направлена кандидатура Владимира Можина, в настоящее время занимающего пост первого заместителя прокурора Челябинской области. Как пояснили в пресс-службе губернатора, в поддержку господина Можина поступило более 20 обращений — его поддержал челябинский совет ветеранов войны, школа спецподготовки ДОСААФ. «Они характеризуют его как профессионала, внедрившего конкретные предложения, оказавшие благотворное влияние на соблюдение прав и свобод человека», — отмечают в пресс-службе.
Свою карьеру Владимир Можин начинал в Магнитогорске — работал в цехах ММК, позже — на Уралвагонзаводе (как и губернатор Борис Дубровский). После окончания института работал в надзорных органах Магнитогорска, а в 2002 году перешел на службу в областную прокуратуру. На посту уполномоченного ему предстоит заменить Алексея Севастьянова, руководившего работой аппарата в течение пяти лет — с момента его создания. «За это время мы добились того, что институт заработал, — подвел итоги своей работы господин Севастьянов. — Раньше тема прав человека не поднималась в принципе, и первые два года мы занимались только тем, что озвучивали многочисленные проблемы. Сейчас у аппарата есть узнавание, мы можем рекомендовать, как изменить ситуацию в правовой сфере». В то же время он констатирует, что многие проблемы остаются нерешенными: приостановилась работа, касающаяся обманутых дольщиков, есть трудности с предоставлением социального жилья, остаются конфликты и с силовыми структурами. «Только сегодня ко мне пришли с фотографиями избиений с использованием электрошока — это, к сожалению, до сих пор встречается в практике. Может быть, у меня не хватило ресурса и возможностей, чтобы кардинально изменить ситуацию, и хотя ГУФСИН стало „прозрачнее”, работы с силовыми структурами предстоит много», — отметил Алексей Севастьянов. Он отметил, что знает Владимира Можина как профессионала и надеется в дальнейшем сотрудничать с ним в рамках правозащитной деятельности.
Челябинские правозащитники к кандидатуре представителя силовых структур на должность омбудсмена отнеслись настороженно. По мнению руководителя фонда «Правовая миссия» Алексея Табалова, сам по себе прием заявок губернатором был лишь «имитацией конкурса, чтобы как-то лакировать замену действующего уполномоченного». «Назначение на должность уполномоченного по правам человека силовика, изначально настроенного на защиту системы, сохраняющую свой репрессивный характер со времен Советского Союза, может дискредитировать сам институт омбудсмена», — считает правозащитник. Он отметил, что во многих регионах прослеживается тенденция, когда бывшие силовики становятся омбудсменами. По его предположению, в Челябинской области это может быть связано «со стойкой аллергией силовиков на правозащитную работу Алексея Севастьянова». С ним согласна член общественной наблюдательной комиссии по региону Валерия Приходкина. «Каким образом человек будет защищать права тех заключенных, если он каждому второму из них подписывал обвинительный приговор? Боюсь, что выстроенная за эти пять лет система правовой защиты может быть просто разрушена. По закону об уполномоченном, омбудсмен принимает обращения людей, которые проиграли во всех инстанциях, а после он просто составляет отчет и отчитывается перед заксобранием. Если господин Можин как настоящий юрист этот закон прочитает и будет действовать согласно его букве, через полгода люди просто перестанут к нему обращаться», — считает она.