Экономический обозреватель "Коммерсантъ FM" Олег Богданов побеседовал с генеральным директором ФГУП "Почта России" Дмитрием Страшновым в рамках Петербургского международного экономического форума.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
— Как вам первый день форума, как настроение?
— Как обычно в первый день достаточно живенько все, много встреч, много контактов, много интересных дискуссий. Интенсивно прошла первая половина дня, прошел брифинг с коллегами из почтовых администраций Азии. Приезжал член Всемирного почтового союза, поговорили на тему развития крупных инфраструктурных компаний, какими являются почтовые администрации в каждой стране, поэтому впечатление хорошее.
— Давайте поговорим о реформах "Почты России". Я так понимаю, уже идет процесс реформирования, по каким основным направлениям он движется?
— Наверное, нужно сказать о формировании трех основных бизнес-направлений в рамках почтового холдинга, хотя де-факто почтовый холдинг еще отсутствует, но три бизнес-направления: классические почтовые услуги – это письма, второе направление связано с почтовой логистикой – это, конечно, посылки и экспресс-доставка, и третье тоже историческое почтовое направление — это финансовые услуги. Вот по каждому из этих трех направлений существует ряд мероприятий, позволяющих в каждом сегменте быть более конкурентными и соответственно отстаивать свою долю рынка для того, чтобы зарабатывать деньги для продвижения реформ, о которых я только что сказал.
— Можно из этого сделать хороший бизнес?
— Безусловно, если из этого сделали бизнес во всем мире, почему из этого нельзя сделать бизнес в России? Несмотря на то, что почту все считают так называемым естественным монополистом, мы уже далеко не монополисты в этих сегментах, и наша доля в посылочном бизнесе в среднем около 30%.
— А кто еще?
— Огромное количество частных операторов, международных компаний, известных компаний: и ТNT, и Pony Express, и SPSR. Поэтому здесь говорить о нашем монополизме, наверное, было бы неправильным.
— А вы развиваетесь по каким-то зарубежным аналогам или у нас собственный путь? Вот что в качестве примера можно взять в мире — организацию, которая реформировалась и стала достаточно эффективной?
— Наверное, нужно сказать, что 100-процентное перенесение опыта реформирования той или иной почтовой администрации невозможно. Мы, конечно, смотрим на азиатских партнеров, смотрим на западноевропейские администрации, пытаемся найти какие-то элементы, которые применимы для нашего рынка, для нашей страны. Изобретение велосипеда здесь, в общем-то, как и всегда…
— Вам что лично нравится больше, как какая организация работает?
— Какая почта?
— Да.
— Вы знаете, мне нравится…
— Две, чтобы так сказать…
— Есть свои плюсы и минусы везде. Если мы говорим о развитии розничной сети, отделений ОПС, то, скорее всего, это Франция, Италия. Если мы говорим о почтовой логистике, экспресс-доставке, конечно, почта Германии здесь является мировым признанным лидером, имея в том числе в своем активе компанию DHL. Если брать в комплексе очень интересный опыт азиатских почтовых администраций, это Япония и Китай, которые также работают в трех-четырех направлениях, и где не так давно, в последние 7–10 лет, произошли основные этапы реформы. Все эти компании прошли этап акционирования и развивают активно и банковский бизнес, и международную логистику уже сегодня, и опять же содержат собственную большую сеть почтовых отделений по всей стране.
— Финансовая часть, финансовая составляющая, база для этого — это отделения, которых очень много. На чем строиться будет финансовое реформирование "Почты России", организация финансовой части?
— На самом деле "Почта России", в частности, вообще каждая почтовая администрация, которая существует уже не одну сотню лет в любой стране, все это время занимается финансовым бизнесом, почтово-денежные переводы. То есть вы приносите какой-то кэш в отделение связи, и в другом отделении его получают другие люди.
— Когда я был студентом, я всегда ходил и получал переводы от родителей.
— Совершенно верно. Я уж не говорю про доставку пенсий, которой занимается почта издревле. Это некая архаичная форма, потому что сегодня почта, предоставляя эти финансовые услуги, не имеет возможности делать их в современном формате, она не имеет возможности открытия счетов своим клиентам, не имеет возможности эмиссии дебетовых карточек, банковских карточек.
— Потому что лицензии нет или потому что нет желания?
— Потому что для того, чтобы это произошло, необходима банковская лицензия. Даже формат МКО не позволяет открывать счета. А если нет счета, то каждый обслуживаемый нами клиент, даже в формате предоставления открытия счета для банка-партнера или другого финансового института, который пользуется нашим агентским соглашением, это означает, что мы получаем один раз комиссию за этого клиента и дальше не понимаем, что с ним происходит, мы не понимаем, какие остатки на счетах, мы не понимаем, какие средства переводятся, то есть мы не можем с ним продолжать работать.
— То есть он к вам пришел и от вас ушел?
— Практически да. Либо он уже к нам ходил 10 лет, мы как открыли для него банковский счет в другом банке, и он больше к нам не ходит. Поэтому, безусловно, если мы говорим о развитии финансовых услуг, то, конечно, необходимо иметь возможность открытия счетов. Сегодня для нас это серьезный бизнес, это порядка трети нашей выручки. Если говорить о мировой тенденции, сегодня финансовые услуги в общем объеме бизнеса почтовых администраций, развитых почтовых администраций, занимают от 60% до 80%.
— Вот финансовая часть?
— Да.
— В вашем случае сколько получается?
— В нашем — 30%.
— Путь получения лицензии, он достаточно сложный, что мешает?
— Я думаю, некое общее понимание на уровне регулятора, что создание такой финансовой конструкции, безусловно, поднимет конкуренцию на внутреннем рынке, но это не будет некий проект, связанный с высокими рисками, связанный, наверное, с рисками, которые все сейчас переживаем, а риски, когда рынок перекредитован, и когда раздав какие-то кредиты, в сегодняшней ситуации банки приходят к государству и говорят "мы не можем их вернуть, нам нужны деньги на поддержку". Мы не говорим о том, что почте необходимо срочно заниматься кредитованием. Наша задача сейчас – поднять те пассивы с рынка, предложить нашим клиентам, которые не имеют доступа к этим банковским услугам, я уж не говорю про кредиты, а просто счет открыть не могут, дать им возможность этот счет открыть и собрать эти деньги с рынка. Они сегодня на экономику страны не работают. Да, это, наверное, не очень большие деньги, потому что мы, в первую очередь, говорим о населении, которое живет в сельской местности, но, тем не менее, это колоссальные суммы денег, которые сегодня из экономики страны просто выключены.
— Как вы оцениваете, в какие сроки вся реформа завершится, сколько еще времени понадобится для того, чтобы получить желаемый результат?
— Вы знаете, я думаю, что для меня реформы — это некий бесконечный процесс, я думаю, что можно говорить о некой точке, наверное, невозврата, когда, во-первых, запущенный механизм нельзя будет остановить, и наш потребитель уже поймет, что почта сегодня и почта 3-5-летней давности — это две большие разницы.
Я думаю, что на горизонте полутора лет, с открытием новых форматов почтовых отделений, о которых мы много сегодня говорили в разных интервью, потребитель как раз поймет, что почта поменялась. Для этого нам нужно откатать этот формат, мы сегодня запускаем 26 пилотных отделений по России. К концу первого квартала, может быть, к середине следующего года мы будем готовы к масштабированию нового формата почтовых отделений, где мы хотели бы, чтобы не было очередей вообще.