В Москве начался прокат американского фильма "Вес воды". Впервые зрители увидели его на Московском кинофестивале. И не были разочарованы.
Когда Кэтрин Бигелоу (Cathryn Bigelow) задумала экранизацию получившего Литературную премию Новой Англии бестселлера Аниты Шрив "Вес воды", она хотела лишь аккуратно соблюсти соответствие фильма книге. Но не удержалась и придумала новую — современную — сюжетную линию: Джин (Кэтрин Маккормак, Catherine McCormack) — профессиональный фотограф и жена модного поэта Томаса. Недельная прогулка на яхте в компании мужа, его сводного брата Рича и Аделины, его подруги (Элизабет Херли, Elizabeth Hurley) с повадками профессиональной соблазнительницы, вначале выглядела вполне невинной. Но вид мужа, все больше времени проводящего в разговорах с красоткой в бикини, постепенно начинает действовать Джин на нервы.
Отвлечься она пытается, разбирая материалы судебного процесса о двойном убийстве, происшедшем на острове больше века назад. Две молодые женщины были зарублены топором, третью, едва живую, обнаружили на берегу. Чуть позже в процессе следствия нашелся подходящий подозреваемый, его приговорили к смертной казни. Вопрос о том, настоящего ли убийцу повесили, не дает Джин покоя даже больше, чем подозрения в измене Томаса.Жанр классического детектива несколько сдал позиции. Публике подавай экшн в неразбавленном виде. Сюжет пожестче, разговоров поменьше, действие подинамичнее — и кино пойдет на ура. Но не в этом прелесть английского (не по происхождению, а по сути) детектива, а в атмосфере. Как будто бы ничего и не происходит, но саспенс ощутим в каждом кадре. Ничего не значащие реплики, мимолетные взгляды, едва заметные смены интонаций героев мало-помалу доводят ситуацию до высшей точки напряжения. Положение, когда у каждого есть и основания подозревать остальных, и мотив совершить преступление самому,— удовольствие номер один в подобных фильмах.
Удовольствие номер два — актеры: хороша и Кэтрин Маккормак, и хоть и слегка постаревший, но не потерявший класса "сладкий и гадкий" Шон Пенн (Sean Penn), которого оттеняет до неприличия соблазнительная Элизабет Херли. Дивную сумрачную музыку написал Дэвид Хершфелдер (David Hirschfelder), продюсер "Иисуса Христа — суперзвезды".
История прошлого и настоящего постепенно складываются в мозаику, узор которой зритель разглядит только в финале. Хроника давнего убийства смешивается с историей ревности, и напряжение разряжается смертью одного из героев. Финал не очевиден, но легче было бы дать дать ответы на все вопросы, чем снять такое стильное, полное смутной тревоги кино.