Максим Юсин о неприязни украинцев к русским: "В Киеве, конечно, большинство людей уже чужие для нас на несколько поколений. Причем, что страшно — среди молодежи в основном. Кто сносит памятники, кто разбивает мемориальную доску маршалу Жукову, который что такого страшного Украине-то сделал? Может быть, только отвоевал те земли, которые входят в состав Украины. Человек зрелого возраста, каким бы он ни был украинским патриотом, не пойдет громить мемориальную доску Жукову. Молодежь идет, потому что для них "свой-чужой", для них "москали" — это те, кто сейчас "напали на мою страну, кто убивает наших хлопцев-наших бойцов АТО, и что здесь делает доска этому маршалу". К сожалению, это поколение вырастает, и как они будут встречаться с нашими детьми, как они будут общаться, по каким учебникам они будут историю изучать?"
"Критическое отношение к нам, конечно, не ограничивается украиноязычной частью страны. Оно распространено и в русскоязычной части, достаточно взять Днепропетровск. Вон, в Ирландии все говорят по-английски, и как они к англичанам относятся? Они что, после этого перестали католиками быть, перестали сочувствовать Ирландской республиканской армии? Вадим Пугачев — украинец русского происхождения. Он погиб, сражаясь с той стороны. Как его друзья, одноклассники будут к нам относиться? Потому что у них, конечно, ощущение, что это мы, русские, пришли и убили украинского парня. Это очень тяжело, и через это нам переступить едва ли удастся в обозримом будущем".
Об обидчивости украинцев: "У нас кожа толще, мы не обижаемся на то, на что обижаются они. Мне совершенно наплевать, "москалем" или "кацапом" меня назовут, ну не буду я на это обижаться. Они обижаются на любое. Я давно уже исключил слово "хохол" из своего лексикона — они очень сильно обижаются на "хохлов", когда ты говоришь "на Украине" вместо "в Украине". Более того, что меня очень сейчас смешит, адекватнейшие люди, уже много лет живущие в Москве, но родом из Одессы, очень обижаются, когда мы произносим "ОдЭсса", а не через "ОдЕсса", как они. Специфика русского языка такая, что когда что-то от тебя далеко, у тебя тенденция "е" превращать в "э". Для меня Одесса далека, я там был последний раз в 1979 году. Для меня это "Одэсса", для них — "Одесса". Нет, для них это тоже признак шовинизма, что ты произносишь "Одесса", как всю жизнь привык говорить. Ну, пожалуйста, общаясь с ними, я буду говорить "Одесса". А тут еще они пишут: "Надо, чтобы Саакашвили перестал говорить "Одэсса". Все хорошо, замечательно, мы его примем, но все-таки "Одэсса" очень режет слух". Я написал в комментариях: "Ну он же грузин, они и "дЭвушка" тоже говорят, им сложно выговорить мягкое "е", он бы, может, хотел говорить "Одесса", но не может". Доходит до смешного, но к этому надо научиться относиться беззлобно. Надо научиться быть "старшим братом", который тоже в чем-то осознает свои ошибки".