В Подмосковье судят фермера, выпустившего собственные деньги. Обвинение утверждает, что Михаил Шляпников самовольно выпустил денежные купюры, которые назвал калионами по названию деревни, в которой живет. Ведущий "Коммерсантъ FM" Алексей Корнеев обсудил тему с Андреем Бильжо — художником, писателем и ресторатором, а по образованию – психиатром.
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ / купить фото
По заявлению прокуратуры, действия фермера создают угрозу для единства платежной системы России и дезориентируют население в условиях экономического кризиса. Сам предприниматель поясняет, что новые деньги он выпустил с целью улучшения качества жизни в деревне Калионово. По его словам, один калион эквивалентен 50 российским рублям, которые являются его личными долговыми расписками как физического лица.
— Доброе утро, Андрей Георгиевич!
— Доброе утро, Алексей, доброе утро, дорогие радиослушатели. Еще было сказано, что калионы, будучи денежными суррогатами, представляют угрозу для единства платежной системы Российской Федерации, а также создают угрозу для осуществления монополии Российской Федерации на эмиссию денежных средств, дезориентирует население в условиях экономического кризиса. Вот, понимаете, какая жуткая угроза для нашей финансовой системы эти калионы, которые придумал Шляпников.
Калионы, кстати, или если бы буква "а" была бы заменена на букву "о", буква"ы" – на букву "и", "и" на "е" и вторая буква "л", то это вполне итальянское название — Бартоломео Коллеони, памятник этому кондотьеру был поставлен на площади Санти-Джованни э Паоло в Венеции, который сделал Верроккьо, этот памятник, а копия его стоит в Музее Александра Сергеевича Пушкина в Итальянском дворике. Поэтому это очень интересная история.
Но вот мостик я сейчас переброшу, друзья мои, через итальянское название "Коллеоне", и вот вам что прочту. "2011 год, маленький итальянский городок Филлитино объявил независимость и ввел в оборот собственные деньги в знак протеста против мер экономии, утвержденных национальным правительством Сильвио Берлускони", — сообщает деловой портал. И далее: "Городок Филлитино в центре Италии решил стать княжеством и требует автономии". Дальше мэр Филлитино ссылается на опыт республики Сан-Марино, и строптивый город в 100 км от Рима считает, что у него все есть для независимости, в том числе и финансовые возможности: мы – легкие, и так далее, мы поставляем Риму воду, и если нас будут гнобить власти Сильвио Берлускони, то мы перекроем воду.
Вот смотрите, два разных диалога: с одной стороны, власти наезжают на деревню Калионово и на придуманные деньги, которые ходят внутри этой деревни, а с другой стороны, свободный мэр и свободные жители города Филлитино говорят, что если вы нам еще скажете что-нибудь, мы вообще вам воду перекроем, и все нормально, никто на них не наезжает. Два разных диалога — свободной Европы и не очень свободных людей в нашей стране, которые придумали деньги внутри деревни, на которые можно покупать. И Шляпников говорит о том, что ничего, а что здесь такого-то, я сам расплачиваюсь с этими людьми, на эти деньги можно покупать что-то в магазине, 1 калион эквивалентен 50 рублям и так далее. В общем, ерунда, это талончики.
И эта история меня окунула вообще в такую ностальгию и отправила в первую часть 90-х в издательский дом "Коммерсантъ", что на улице Врубеля. Это было время, его называют лихие 90-е, как угодно называют, для меня это смелые, свободные, творческие годы, потому что разные были там люди: и творческие страшные бандиты, и творческие позитивные люди, которые создавали что-то новое и верили в будущее. И таким был Владимир Егорович Яковлев, который ввел в издательском доме "Коммерсантъ" врубели, это было еще до итальянского городка Филлитино, до Шляпникова, у нас уже в издательском доме "Коммерсантъ" ходили врубели. И на эти врубели можно было есть в столовой, на эти врубели можно было подняться этажами выше в кафе издательского дома "Коммерсантъ" и покупать там кофе и сигареты и так далее.
Мы получали зарплату в рублях, но часть нам давали пачечкой врубелей, которые чему были эквивалентны, я уже не помню, но все были ими довольны. Дизайн сделал мой друг Никита Львович Голованов, который был арт-директором "Коммерсанта" и который придумал вот этот твердый знак на конце слова "Коммерсантъ". И это было замечательное, замечательное, замечательное время.
И вот заметьте теперь, друзья мои, разницу, и что нам обращать внимание, когда предприниматель сам придумал в своем месте, где люди у него работают и получают деньги, он им платит зарплату, он придумал эти штуки, которые абсолютно никакой угрозы не представляют ни для кого. Вот это время, которое сегодня, я не знаю как назвать. То время я называю смелым, то время я называю временем надежд и будущего, а сегодняшнее время трусливое, потому что сегодня боятся вот этих бумажек и много чего еще, и поэтому все время нас радуют "бездумными" законами, "бездумные" — от слова не очень умные и от слова Дума. Будьте здоровы, держите себя в руках, и все-таки оставайтесь творческими и смелыми людьми, насколько у вас это получается.
— Свободу Михаилу Шляпникову!
— Свободу, свободу, свободу, конечно!