Москву с визитом посетил глава МИД Чили ЭРАЛЬДО МУНЬОС. О том, оказывали ли США давление на чилийское правительство по вопросу санкций против РФ, почему ни одна страна Латинской Америки в итоге не присоединилась к ограничительным мерам, а также можно ли считать континент регионом соперничества между США, Китаем и Россией, министр рассказал корреспонденту “Ъ” ПАВЛУ ТАРАСЕНКО.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
— В XX веке отношения между нашими странами были непростыми: дважды прерывались и столько же раз восстанавливались. На каком уровне они находятся сейчас?
— На очень хорошем. Для начала об экономике: сотрудничество в торговой сфере растет. Двусторонний товарооборот превышает $800 млн (по данным МИД РФ, в 2014 году составил $885,9 млн.— “Ъ”). Однако он по-прежнему неуравновешен: чилийский экспорт в Россию куда значительнее, чем российский — в Чили. Но я верю, что баланс можно найти. Еще мы бы хотели добиться увеличения объемов чилийских инвестиций в экономику РФ и наоборот.
С политическими отношениями также все в порядке — они основаны на принципах доверия, диалога, взаимного уважения. Речь идет как о двустороннем, так и многостороннем уровне. Сейчас Чили — непостоянный член Совета безопасности ООН. Сотрудничество между нашими странами ведется, в том числе и на этой площадке. Конечно, иногда даже члены одной семьи придерживаются разных точек зрения. Но повторюсь: отношения очень хорошие.
— Чем вызван ваш нынешний визит в Москву?
— Договоренность была достигнута на предыдущей встрече президентов Владимира Путина и Мишель Бачелет — она состоялась в ноябре в Китае в рамках саммита АТЭС. До этого (в апреле 2014 года.— “Ъ”) Чили посетил мой российский коллега Сергей Лавров и передал мне приглашение. Он, кстати, мой давний друг, мы в одно время работали в Совбезе ООН. Так вот, президент Путин напомнил президенту Бачелет, что теперь я должен приехать в Москву.
— Сейчас одна из ключевых тем на переговорах между руководством РФ и гостями из-за рубежа — Украина. Российские дипломаты говорят, что Чили придерживается взвешенного подхода. В чем он проявляется?
— Мы поддерживаем территориальную целостность Украины, это для нас ключевая вещь. То есть мы не были согласны с референдумом в Крыму. При этом мы выступаем за уважение прав меньшинств, включая русское население Украины. И всегда четко об этом говорим, в том числе в Совбезе ООН.
Мы поддерживаем все возможные переговоры по поиску дипломатического, а не военного решения кризиса. И уверены, что минские соглашения — это путь к миру.
— Еще одна тема — санкции против РФ и их последствия.
— Чили поддерживает только те санкции, которые одобрены Совбезом ООН. А эти меры не соответствуют нормам международного права.
Кроме того, мы (страны континента.— “Ъ”) исторически нередко были объектами односторонних санкций. Так что в этом плане у нас другое видение.
— А оказывалось ли на вас какое-то давление по теме санкций?
— Были неофициальные разговоры с представителями США и ЕС. Они пытались донести до нас свою точку зрения. Мы всегда слушали их с уважением, но решения принимаем самостоятельно.
— Учитывая российские контрсанкции, проявляют ли чилийские экспортеры повышенный интерес к российскому рынку?
— Два месяца назад в России была миссия представителей чилийского бизнеса. Сейчас мы собираемся привезти сюда еще более масштабную миссию. Мы заинтересованы в том, чтобы прийти не только в Россию, но и во все страны Евразийского экономического союза. И также хотим, чтобы в Чили можно было покупать российские продукты. Однако для этого им нужен хороший маркетинг.
— Но в будущем санкции, как надеются в России, отменят. В этом случае чилийские товары останутся конкурентоспособными?
— Если санкции будут отменены — дай бог, чтобы это произошло скоро,— наши экспортеры все равно останутся конкурентоспособными. Мы составляем другим успешную конкуренцию на всем мировом рынке. Причины — высококачественная продукция и хороший маркетинг. Если мы успешно работаем в Европе и на других взыскательных рынках, то почему не можем делать этого в России?
— Россия проявляет немалый интерес к Латинской Америке. Можно ли вести речь об отношениях стратегического партнерства?
— В потенциале вся Латинская Америка может стать союзником России. Ваша страна — глобальный игрок и может много чего предложить своим партнерам. А Латинская Америка — растущий континент. Мексика, Бразилия, Аргентина входят в G20. Чили — член ОПЕК. Еще есть Тихоокеанский альянс, в который входят Чили, Перу, Мехико, Колумбия. Есть Союз южноамериканских наций (УНАСУР) и СЕЛАК (объединение всех стран Западного полушария, исключая США и Канаду.— “Ъ”), обладающие большим влиянием в Латинской Америке. Думаю, сейчас подходящее время для того, чтобы Россия увеличила свое присутствие на континенте.
— Недавно в Панаме состоялся Саммит Америк, который окрестили историческим. Вы согласны с такой оценкой?
— Без сомнения. Возвращение Кубы в семью двух Америк давно назрело, все латиноамериканские страны ждали этого. Участие Кубы в саммите — это позитивная новость в контексте нормализации отношений между Вашингтоном и Гаваной. Речь идет о начале конца холодной войны в Америке. В целом холодная война завершилась два десятилетия назад, но у нас она продолжается — из-за экономической блокады Кубы и отсутствия отношений между нею и США. Последние шаги пойдут на пользу всему региону.
— Но не угрожают ли они отношениям между Россией и Кубой или даже всей Латинской Америкой?
— Нет. Возможно, что после снятия блокады (которая пока остается в силе) экономическое присутствие США на Кубе увеличится. Но развитие отношений с США и с Россией друг другу не противоречит. Если Москва хочет углублять отношения со странами Латинской Америки, то вполне может это делать.
— Существует концепция, что Латинская Америка — это «поле битвы» между Россией, США и Китаем. Кто выигрывает?
— Не думаю, что можно говорить о «поле битвы». Скорее, о поле соперничества — политического и экономического. С точки зрения экономики очень активно на континент продвигается Китай. Сейчас для многих стран он является главным торгово-экономическим партнером. В числе этих стран и Чили: двусторонний торговый оборот у нас $34 млрд. Конечно, экономическое присутствие сохраняют и США: они остаются главным источником инвестиций для многих стран Латинской Америки.
Я бы сказал всем: «Добро пожаловать! Да будет конкуренция!» Чем сильнее присутствие Китая, США и России, тем лучше для Латинской Америки. Если бы холодная война продолжалась, то тогда нам бы стоило волноваться. Но сейчас же речь можно вести только о «поле битвы» с точки зрения инвестиций и торговли. А это позитивное явление, так как означает усиление экономического роста, появление новых рабочих мест. Благодаря этому, в свою очередь, мы может эффективнее бороться с бедностью и социальным неравенством — главными вызовами, которые стоят перед Латинской Америкой.
— Вы говорите, что холодная война в прошлом. А угрозы нового конфликта сейчас нет?
— Нет. Есть серьезная напряженность между США и Россией, это правда. Но это не война. Раньше было глобальное противостояние между двумя блоками. Сейчас же есть иные полюсы влияния — Индия, Китай, другие регионы. Мир куда более разнообразен, чем во второй половине прошлого века.
— Латинская Америка уж точно разнообразна. Есть радикальные левые страны (такие как Венесуэла, Боливия, Никарагуа), есть центристы и правые. По вашему мнению, идеологический разрыв между ними не уменьшается?
— Один из главных принципов внешней политики Чили — единство в многообразии. Мы признаем, что есть разные пути развития. Но, несмотря на это разнообразие, есть и нечто общее. Нам только надо выявить темы, по которым возможен усиленный диалог вплоть до интеграции. Именно поэтому Чили предлагает наладить диалог между Тихоокеанским Альянсом и МЕРКОСУР (Общим рынком стран Южной Америки.— “Ъ”). Мы предложили краткую повестку, которая предполагает заключение соглашений между блоками — речь идет, например, об упрощении торговли и студенческом обмене.
— Чили — едва ли не самая успешная с экономической точки зрения страна континента. В чем секрет успеха?
— Консенсус по вопросу пути экономического развития: открытость экономики, стимулирование экспорта, подписание соглашений о зонах свободной торговли со многими странами (среди наших планов — подписание соглашения с Евразийским экономическим союзом) при одновременной активной социальной политике, направленной на уменьшение уровня бедности и повышение уровня безопасности. Свой вклад вносит то, что мы учитываем экономические циклы: копим деньги, чтобы в периоды падения темпов роста поддерживать неизменный уровень социальных и бюджетных трат. Это позволило нам справиться с недавним периодом снижения экономических показателей — в связи с завершением периода товарного бума в стране, а также падением цен на нефть, газ, медь и другое сырье. В этом году мы ожидаем рост ВВП около 3%, в то время как в среднем по Латинской Америке этот показатель будет не более 1,2%.