Вопрос о создании правительства национального единства в Ливии остается нерешенным. В Брюсселе прошел очередной раунд переговоров по урегулированию ситуации в стране под эгидой ООН. Четыре года назад войска западной коалиции развернули военную операцию в Ливии, завершившуюся свержением режима Муаммара Каддафи. Обозреватель газеты "Коммерсантъ" Максим Юсин задумался над тем, почему вместо обещанного триумфа демократии Ливия сегодня охвачена хаосом и оказалась на грани распада.
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ / купить фото
Четыре года назад действия западных союзников многим казались логичными и обоснованными. Ну как еще реагировать, когда жестокий диктатор подступил со своими войсками к восставшему против него городу Бенгази и публично угрожает расправиться со всеми недовольными. А это — сотни тысяч человек. Мир оказался на пороге гуманитарной катастрофы, для предотвращения которой Запад и начал военные действия.
Это, конечно, был только повод, хотя и вполне уважительный. Причины же у каждого из членов коалиции были свои. Каддафи многие не любили. Американцы и англичане не могли простить ему пассажирский Boeing, взорванный над шотландским городком Локерби в 1988 году. Французы тоже обвиняли ливийского полковника в уничтожении их самолета над Нигером год спустя. К тому же не одно десятилетие Париж и Триполи жестко противостояли друг другу в регионе — в пустынях Чада несколько раз доходило до прямых вооруженных столкновений между французскими и ливийскими войсками.
В общем, слишком многих раздражал непредсказуемый, неуравновешенный диктатор, подпитывавший свои амбиции миллиардами нефтедолларов. И вот представился идеальный повод свести с ним счеты. Свели. И что теперь? А теперь самое время подвести предварительные итоги. И схватиться за голову. И признать: свержение Каддафи стало одной из самых серьезных геополитических ошибок Запада. После его убийства, после крушения его режима ситуация вышла из-под контроля — причем не только в Ливии, но и во многих соседних странах.
Режим Каддафи, несмотря на всю его одиозность, был своеобразным гарантом безопасности во всем регионе. Полковник умел договариваться с многочисленными повстанческими группировками в прилегающих государствах: кого-то убеждал, кого-то банально подкупал, кого-то брал на службу. И еще один важный момент — он был диктатором, но не исламистом.
А что мы имеем сегодня? Ливия практически перестала существовать как единое государство, превратилась во второе Сомали. В стране два правительства, воюющих друг с другом, но и они контролируют от силы несколько процентов территории. Большинство же населенных пунктов находятся под властью никому не подчиняющихся полевых командиров. Некоторые из них уже объявили о присоединении к "Исламскому государству" и, подражая старшим товарищам, отрезают головы пленным. Нефтяная промышленность парализована, за контроль над месторождениями и портами постоянно идут бои.
И что хуже всего — ливийский хаос перекинулся на соседние государства. Мятеж исламистов в Мали, потребовавший от Франции широкомасштабной антитеррористической операции, стал возможен именно в результате смены власти в Ливии. Еще четыре года назад воинственные туареги из Мали служили в войсках Каддафи и не помышляли о возвращении на родину. А после гибели полковника вернулись, присоединились к соплеменникам-сепаратистам, подняли мятеж.
Всплеск экстремизма в Алжире (вспомните хотя бы захват газоперерабатывающего завода в 2013 году), небывалая активизация группировки "Боко-Харам" в Нигерии, бои с исламистами в Чаде, Камеруне, Нигере, возникновение в Африке целого пояса нестабильности — все это прямые и косвенные последствия военной операции, начатой Западом в Ливии четыре года назад.
Сделали ли американские и европейские политики вывод из той геополитической катастрофы, которая постигла их в Ливии? Далеко не факт. Официальные лица США вновь говорят о возможности применения силы против Башара Асада в Сирии. Вновь рассчитывают привести к власти несуществующую "демократическую оппозицию", как рассчитывали это сделать в Ливии. Вновь мечтают избавить мир от очередного светского диктатора. И при этом отмахиваются от предостережений, что образовавшийся вакуум власти неизбежно заполнят исламисты — в десятки раз более опасные. С Ливией четыре года назад все начиналось именно так. И чем закончилось, мы знаем.