"Что касается событий на Украине, то это напоминает мне больше не революцию, а погромы" (2 декабря 2013 года на пресс-конференции в Ереване).
"Легитимной исполнительной власти на Украине до сих пор нет, разговаривать не с кем. Многие госорганы узурпированы самозванцами, при этом они ничего в стране не контролируют, а сами — хочу это подчеркнуть,— часто сами находятся под контролем радикалов" (18 марта 2014 года в обращении к Федеральному собранию в Кремле).
"Если сегодняшние власти в Киеве это сделали (начали силовую операцию в Донбассе.— "Ъ"), то это, конечно, уже хунта, клика какая-то просто" (24 апреля 2014 года на медиафоруме в Санкт-Петербурге).
"Как бы там ни называть — революция, не революция,— это госпереворот с использованием силы, боевиков... За все, что там произошло, в значительной степени ответственность лежит на наших европейских и американских партнерах" (23 мая 2014 года на Петербургском международном экономическом форуме).
"Мне это (действия украинской армии.— "Ъ"), как ни печально, напоминает события даже Второй мировой войны, когда немецко-фашистские войска окружали наши города — допустим, Ленинград, и прямой наводкой расстреливали населенные пункты и их жителей" (29 августа 2014 года на форуме "Селигер" в Тверской области).
"Вашингтон активно поддержал Майдан, а когда его ставленники в Киеве своим оголтелым национализмом настроили против себя значительную часть Украины и ввергли страну в гражданскую войну, принялся обвинять Россию в провоцировании кризиса" (15 октября 2014 года в интервью сербской газете "Политика").
"Мы боимся, чтобы Украина не скатилась в неонацизм. Ну как, если люди со свастикой на рукаве ходят? Или на касках некоторых боевых подразделений, которые воюют сейчас на востоке Украины, мы видим знаки СС?" (17 ноября 2014 года в интервью немецкому телеканалу ARD).
"Если Украина хочет восстановить мир, спокойствие и территориальную целостность, то нужно уважать людей, которые проживают на отдельных территориях страны" (18 декабря 2014 года на пресс-конференции в Москве).