"Власть" завершает рассказ об усадебной культуре, которая нашла отражение в произведениях русской литературы, живописи и музыки XIX — начала XX века.
Фото: Коммерсантъ / Павел Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Кассин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Павел Кассин / купить фото
Наша последняя поездка была в основном посвящена интересным, но не избалованным вниманием туристов местам в Ивановской и Костромской областях.
День первый — 365 км
Москва — Плес
Впрочем, Плес, куда мы отправились из Москвы первым делом, назвать малоизвестным никак нельзя.
Этот городок привлекателен не историческими или архитектурными памятниками, а именно своим очарованием. Поэтому неудивительно, что Плес, успевший и побывать пограничной крепостью, которая обеспечивала безопасность торговых путей, и пережить период недолгого, но бурного расцвета мануфактурного производства (после войны 1812 года, когда были разрушены полотняные фабрики около Москвы), уже в конце XIX — начале XX века становится популярен именно как дачное место. Это произошло после открытия в 1871 году железнодорожной ветки Иваново--Вознесенск--Кинешма, в результате которого город остался в стороне от торговых путей.
В 1888 году тогда еще малоизвестный художник Исаак Левитан вместе со своими друзьями, Софьей Кувшинниковой и Алексеем Степановым, путешествовал по Волге на теплоходе в поисках места для работы на пленэре. Плес их очаровал сразу же. Вот как писала об этом Кувшинникова: "Наконец добрались до Плеса, и он сразу нас обворожил. Мы решили остановиться. Привлекла нас больше всего та маленькая деревянная церквушка, которую потом не раз принимались писать и другие художники, да и вообще городок оказался премилым уголком, удивительно красивым, поэтичным и тихим".
Александр Маковский. "Базарный день в Плесе"
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ
В первые же дни своего пребывания в Плесе Левитан написал этюд с этой церковью. Позже, в 1894 году, на озере Удомля под Вышним Волочком художник писал одну из своих самых знаменитых работ — "Над вечным покоем". Вот только церковь, которая там была, показалась ему некрасивой, и он вместо нее изобразил другую — ту, что увидел Плесе.
Церковь святых Петра и Павла XVII века, привлекшая внимание художника, сгорела в 1903 году. Но в 1982-м на ее место из села Билюково Ивановской области была перевезена деревянная Церковь Воскресения такого же типа.
Плес имеет очень своеобразный рельеф, так как расположен на Плес-Галичской моренной гряде. Берег изрезан глубокими оврагами, чередующимися с возвышенностями, которые местные жители традиционно называют горами. По склонам "гор" разбросаны дома местных жителей. Благодаря своему рельефу город до наших дней сохранил одноэтажную застройку, счастливо избежав вторжения типичной советской жилой архитектуры: многоэтажные здания здесь возводить сложно.
Набережная, протянувшаяся вдоль Волги почти на два километра, сохранила свой облик, в основном сложившийся в конце XVIII — начале XIX века. Большинство стоящих на ней зданий — купеческие особняки, в которых второй этаж был жилым, а на первом располагались лавки, мастерские, кладовые.
А вот плесы, благодаря которым город получил свое название и которые изображены на его гербе, теперь не увидишь: они ушли под воду после создания Горьковского водохранилища.
В 1888 году, по возвращении из Плеса, Левитан представил созданные в этом городке картины на столичных выставках. Именно они принесли ему признание, и о нем заговорили уже не как о подающем надежды, а как о состоявшемся талантливом художнике. И во многом благодаря Левитану Плес стал популярным дачным местом не только у богатых предпринимателей, но и у творческой московской интеллигенции начала XX века.
День второй — 433 км
Плес — Щелыково — Кинешма — Нерехта — Плес (114 км; 37 км; 178 км; 104 км)
Щелыково
Находясь в этих краях, нельзя не побывать в музее-заповеднике "Щелыково", усадьбе русского драматурга Александра Островского.
Щелыково не было родовым имением Островских. Оно принадлежало роду Кутузовых и как усадьба впервые упоминается в 1719 году. Но в 1847-м Щелыково за долги было выставлено на аукцион, где его и приобрел отец драматурга. Молодой Александр Островский, впервые приехав в имение, оставил в дневнике такую запись: "Дом стоит на высокой горе, которая справа и слева изрыта такими восхитительными оврагами, покрытыми кудрявыми сосенками и елками, что никак не выдумаешь ничего подобного". Построенный в начале XIX века усадебный дом, о котором идет речь, сохранился до наших дней.
В 1868 году после смерти отца Островский с братом купили Щелыково у мачехи, и с тех пор почти два десятилетия драматург проводил здесь летнее время.
Из благополучного сельскохозяйственного имения, каким Щелыково было при отце Островского, оно постепенно превратилось в весьма дорогостоящую дачу, где хозяйство велось только для удовлетворения потребностей семьи и ее многочисленных гостей. В основном это были актеры, компанию которым составляли соседи-помещики.
Плес
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ
Щелыково замечательно и своим огромным парком на высоком берегу реки Куекши с прудами, вырытыми еще при Кутузовых.
Островский любил работать за столом на открытой террасе, откуда открывался вид на речку и был спуск в парк. Сейчас речку не видно, деревья разрослись, но парк все равно ухожен и прекрасен.
Драматург скончался в Щелыково, в своем рабочем кабинете, и был похоронен неподалеку — около усадебной церкви Святителя Николая в соседнем селе Николо-Бережки.
В 1903 году после смерти Островского и раздела имения между наследниками его старшая дочь Мария Шантелен построила еще один дом в стиле модерн. Позднее его стены были выкрашены в голубой цвет, и за ним закрепилось название "Голубой дом".
Щелыково необыкновенно повезло: даже в советские времена здесь в некотором роде продолжалась жизнь "дворянского гнезда". Дело в том, что муж старшей дочери драматурга был одним из авторов плана ГОЭЛРО, впоследствии — академик, Герой Социалистического Труда, лауреат многочисленных премий. И семья долгое время продолжала жить в новом доме, а старый в 1928 году стал домом отдыха Малого театра, и в бывшее имение, как и при жизни Островского, приезжало множество актеров.
В 1973 году в усадьбе Островского был создан музей, существующий и сегодня, а в 1990-2000 годах был отреставрирован старый усадебный дом. В экспозиции есть мемориальные вещи и мебель, принадлежавшие драматургу. Благодаря тому, что многое воссоздавалось по старым фотографиям и акварелям, маркизы на окнах и веранде, вазоны и клумбы в парке, а также многие другие детали сегодня выглядят так же, как и более века назад.
Благодаря своему рельефу Плес до наших дней сохранил одноэтажную застройку
Кинешма
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ
Кинешма
Из Щелыково мы отправились в Кинешму — один из немногих старинных городов Ивановской области. Самыми значимыми в его истории являются события Смутного времени начала XVII века, когда на сторону Лжедмитрия II встали почти все верхневолжские города, и только Кинешма c Нижним Новгородом остались верны законному государю. В мае 1609 года в Кинешме в ожесточенных сражениях столкнулись городское ополчение и польские отряды под командованием полковника Лисовского. Полякам удалось одержать победу, но русские и польские историки сходятся во мнении, что именно эти события прервали марш польского войска и во многом предопределили дальнейший ход истории, позволив Минину и Пожарскому сформировать народное ополчение и спустя три года освободить Москву и восстановить русскую государственность.
В конце XIX — начале XX века город был развитым промышленным и торговым центром Костромской губернии. В 1897 году в Кинешме был открыт первый драматический театр России, его первая постановка — пьеса Александра Островского "Бедность не порок".
В городе сохранились и купеческие дома, и старые храмы, и общественные здания конца XIX — начала XX века, и торговые ряды. Есть интересный деревянный дом 1907 года постройки в псевдорусском стиле. Он принадлежал семье Валентина Федосеевича Нагорского, основателя ветеринарного дела в России. А в начале набережной стоит здание бывшей чайной общества "Трезвость" постройки конца XIX века. Такие общества организовывались при церквах, в чайной, по уставу общества, можно было "откушать чаю с бутербродами, конфетами и свежим вареньем", так зарабатывались необходимые для деятельности общества средства.
Казалось бы, в Кинешме есть все для того, чтобы ее стоило посетить: и история, и сохранившиеся памятники, и даже инфраструктура. Но город довольно непривлекательный и неуютный, по нему не хочется бродить, а все интересное теряется в общем облике, изуродованном более поздними строениями.
Кинешма
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ
Нерехта
Совсем другое впечатление произвела Нерехта — город с 800-летней историей, в XV-XVI веках славившийся своими соляными варницами. В Смутное время Нерехта была разорена и разграблена, солеварение здесь уже не возродилось. Но благодаря удачному расположению города на пересечении торговых путей здесь стали развиваться сначала торговля, в середине XVII века была создана таможня, а позже — и различные промыслы, в том числе художественные — иконописный и ювелирный. В XVIII веке Нерехта переживала свой расцвет, появились серный и квасцовый заводы, зародилась фабричная полотняная промышленность, основой для которой послужили льноводство и домашнее ткачество. В быстро растущем городе возводились новые дома и храмы. К середине XIX века Нерехта стала одним из крупных центров мануфактурного производства.
В начале XX века Василий Розанов писал: "Только еще в Москве есть такие прекрасные церкви, как в Романове-Борисоглебске и Нерехте, да не знаю, сравнятся ли московские". Храмы, закрытые и разоренные в 1930-е годы, сейчас в основном восстановлены, внутренние росписи отреставрированы. Но попав в Нерехту, вы получите удовольствие не только от посещения церквей, но и просто от прогулки по этому тихому городу, сохранившему множество домов конца XIX — XX века, и каменных, и деревянных. А отдохнуть, вдоволь набродившись по улочкам, можно в городском саду, заложенном во второй половине XIX века.
Заехать в Нерехту стоит непременно, но короткую дорогу со стороны Плеса, которую показывал навигатор, мы так и не нашли. Не знал ее и никто из местных, все рекомендовали ехать через Кострому, что мы в итоге и сделали. Крюк получился приличный и не очень логичный: разумнее было бы ехать в Плес из Москвы через Кострому и по дороге посетить Нерехту.
Щелыково необыкновенно повезло: даже в советские времена здесь в некотором роде продолжалась жизнь "дворянского гнезда"
День третий — 368 км
Плес — Дунилово — Москва (72 км; 296 км)
Село Дунилово
Это в прошлом крупное торговое село по-своему совершенно уникально: здесь было 12 храмов (шесть из них принадлежали трем монастырям) — не в каждом городе можно было столько насчитать. Строго говоря, здесь два села, соединенные мостом через речку Теза,— Дунилово и Горицы. И хотя в прошлом каждое из них имело свою торговую площадь, свою ярмарку, своего голову, по сути они составляют одно целое.
Свою историю Дунилово ведет с XIV века, и связана она с княжеским родом Горбатых-Шуйских: село принадлежало потомкам суздальских князей — Дмитрию и Василию Горбатым, когда-то здесь стоял их дворец. В XVII веке село перешло к роду бояр Лопухиных.
Село Горицы. Рождественская церковь
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ
Кроме того, что здесь пересекались важнейшие торговые пути, в Дунилово было развито скорняжное ремесло, здесь возникла одна из первых в регионе прядильных фабрик. В начале XX века в селе жило около 18 тысяч человек.
Дуниловские храмы возводились в основном на пожертвования купцов. Сейчас они находятся в разном состоянии. Отреставрирован и благополучен Успенский монастырь, основанный боярином Федором Лопухиным. Остальные храмы пытаются реставрировать, но кто и на какие средства, узнать не удалось. Рождественская церковь XVIII века в Горицах с ведущей к ней дороги предстает нарядной, с яркими золотым и синими куполами. Но с другой стороны мы обнаружили разбитые кирпичные стены, а на въездных воротах не восстановлены даже маковки. В Покровской церкви XVII века в Дунилово, издалека привлекающей взгляд белоснежными куполами, идут работы. Мастера рассказали нам, что купола восстановили еще два года назад, потом долго ничего больше не делалось, и вот теперь храм снова начали приводить в порядок.