"В искусстве все непредсказуемо"

С нового года на наших экранах — новый фильм Ридли Скотта "Исход: Цари и боги". Как режиссер относится к Библии и почему вдохновился религиозным сюжетом, об этом он рассказал "Огоньку"

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 2

Новый фильм Ридли Скотта уже назвали "экранизацией Пятикнижия Ветхого Завета" (на фото — кадр из фильма)

Фото: PR Агентство "Sarafan" / PR Агентство

Ридли Скотт во время съемок фильма "Исход: Цари и боги"

Фото: PR Агентство "Sarafan" / PR Агентство

То, что кинорежиссер Ридли Скотт по образованию художник, определило творческий почерк. Его лучшие фильмы воспринимаются как грандиозные полотна. Когда-то встреченные с прохладцей "Чужой" (1979) и другой фильм Скотта "Бегущий по лезвию" (1982) стали классикой кинофантастики. "Гладиатор" дал вторую жизнь подзабытому к тому времени жанру "сандалий и мечей". Его новая картина "Исход: Цари и боги" (в российском прокате с 1 января 2015 года.— "О") является, если так можно выразиться, "экранизацией" Пятикнижия Ветхого Завета. При сравнительной близости к сюжету оригинала Скотт трактует историю Моисея в современном ключе — Моисея можно воспринимать и как лукавого царедворца, и как бунтовщика, и как вполне земного предводителя. Даже казни египетские Скотт представляет так, что их можно воспринимать как вполне понятные природные бедствия, а не как ужасы, посланные высшей волей. Как воспримут фильм люди, верующие в каждую букву Писания, мы еще узнаем. А пока есть возможность узнать, что думает об этом сам режиссер.

— Сэр Ридли, многим покажется странным или даже необычным, что в вашем фильме от лица Бога говорит мрачноватый мальчик...

— Ну это, конечно, не сам Бог, а его посланник, представитель. Но если вы вглядитесь и вслушаетесь в фильм, то мальчик может означать и совесть самого Моисея. Больше всего мне хотелось избежать голоса с небес с громами и молниями.

— Ваш фильм отличается эпическим размахом. В нем есть и батальные сцены, и дворцовые ситуации. Что для вас было самым трудным в постановке?

— Да ничего особенного, если ты подготовился как следует. Я ведь после стольких лет работы в кино все равно каждую сцену заранее рисую на сторибордах. Так что я приступаю к съемкам без всякого волнения, поскольку точно знаю, что и как должно выглядеть в кадре. У меня почти все готово за много месяцев до съемок.

— Как вы пришли именно к этому проекту?

— На самом деле я о таком фильме не думал. Но коллега и бывший босс Питер Чернин прислал мне сценарий под названием "Исход". Когда Чернин шлет сценарий, лучше ты его прочитай! Я и прочел его следующей же ночью. Мое личное религиозное воспитание было малоприятным, я не придавал ему никакого значения. Я, конечно, имел весьма общие представления о Моисее — ну, там, что он вел исход, что-то про фараона... Но сценарий открыл мне глаза на историю этого человека — его военные подвиги, его способности и то, как он изменил этот мир.

Я, как вы знаете, люблю создавать на экране целые миры. А вот Древний Египет создавать не приходилось. Кроме поразительной архитектуры Древнего Египта с его пирамидами меня привлекло то, как люди в Египте относились к жизни, точнее, как они были зачарованы смертью и жизнью в потустороннем мире. Вот комбинация всех этих факторов и побудила взяться за постановку.

— Вы атеист?

— Ну, это слишком сильно сказано. Я скорее агностик. Типа сижу на заборе между атеизмом и агностицизмом. Когда мы полировали сценарий, я говорил, что, наверное, я самый непригодный режиссер для такого фильма. Это вроде как пригласить на постановку "Чужого" человека, который не любит научную фантастику как жанр.

— В наши времена, когда войны часто ведутся на религиозной почве, какой урок люди могли бы извлечь из вашего фильма?

— Ваш вопрос сам по себе говорит, что мы ничему не учимся. То, что происходит у нас в фильме, было тысячи лет назад, и уже тогда времена были полны насилия. Только мир тогда был намного меньше. А урок может быть таким — Бог помогает тем, кто помогает себе.

— Вы показываете Бога мстительным?

— Нет. Бог наблюдателен. Он смотрит, как мы относимся друг к другу, и видит, что не особенно дружественно. Я бы хотел быть позитивным, но мы такие, какие есть.

— Оставим на время религию. Вы верите в тексты, которые претендуют быть историческим свидетельством?

— За сотни лет, что проходят с момента написания первого варианта, историю столько раз переписывают, что хочется задать вопрос: откуда вы знаете, что было не только тысячи лет назад, но и 700-800 лет назад? Вы что, были там? Эти тексты писаны-переписаны столько раз, что правду не узнаешь. Те ли события, те ли даты?..

— В ваши годы многие заслуженные авторы уже, как говорится, "сидят на печи". А что движет вами, поделитесь секретом...

— Во-первых, удача. Хорошее здоровье — это везение. Кто-то может следить за собой неутомимо, бегать марафон, пить только чай и внезапно упасть от инфаркта или заболеть раком. Я стараюсь правильно питаться, но главное, наверное, в генах, которые я унаследовал от матери. Она в свои 96 была еще ого-го и умерла при пересадке вены с одной ноги на другую из-за плохой циркуляции крови.

— Многочисленные "предсказатели" из мира кино обещают, что у таких фильмов, как ваш "Исход", нет будущего...

— Ничего определенного в жизни нет! Определенно только то, что ничего не определено! Это первое. А второе — откуда они знают? В искусстве, во всем, что касается фильмов, книг, живописи, все непредсказуемо. Меня не раз побивали за мои картины, но я не падаю, а иду дальше, анализируя свои ошибки. Я это уже проехал.

Беседовал Сергей Рахлин