АННА БАЛДЕССАРИ рассказала о прошлом, настоящем и будущем музея Пикассо
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Почему было решено реконструировать Музей Пикассо?
— Коллекция жила по принципу механического добавления. Появилась еще одна вещь, мы ее повесили. Все равно имя Пикассо привлекало людей, но их интерес не должен быть обманут. Музей становился тесен. Мы готовились к тому, что сюда придет еще больше посетителей, чем приходило раньше. Все равно это число росло бы, но им будет по крайней мере удобнее.
— Каковы главные перемены и не пострадало ли историческое здание?
— Нисколько. Наоборот. Вестибюль и парадная лестница выглядят теперь ровно так, как в XVII веке. Мы выиграли несколько этажей, теперь их пять, но на каждом этаже объемы, детали, лепнина сохранились прежними. На верхних этажах открыты деревянные стропила. Музей сделан так, чтобы его могли посещать люди хоть на костылях и в инвалидных колясках, но все пандусы и новые полы сделаны так, чтобы сохранить под ними старые.
— Почему вы опоздали с реконструкцией? Музей собирались открыть летом, а открывают 25 октября...
— Самое сложное в музее — не реконструкция. Самое важное — не стены. Надо было начать с переноса коллекции. Собрать вещи, увезти их на хранение и в то же самое время придумать выставки, которые путешествовали на четырех континентах и собрали 6 млн зрителей.
— Что и помогло заработать деньги на реконструкцию?
— Это не было главной задачей, но все же более чем на 60% мы финансировали работы на поступления от этих выставок. Но чтобы заняться строительством, разбирать стены, проверять состояние проводки и сантехники, надо было сначала убрать из здания коллекцию. Это мы завершили в январе 2010 года. Летом 2011 года мы получили разрешение на строительство, работы были начаты осенью, шли два с половиной года и были завершены по графику. Вот открытие музея публике — это уже другая задача, и это решение принимает не только дирекция музея.