Переговоры Владимира Путина и Петра Порошенко завершились поздно ночью. По их итогам президент России заявил, что осталось еще много нерешенных вопросов, а президент Украины — что переговоры были "тяжелыми и сложными". Профессор Российской академии народного хозяйства и госслужбы Александр Михайленко обсудил тему с ведущей "Коммерсантъ FM" Натальей Ждановой.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
По итогам переговоров стало известно, что в ближайшее время будет продолжен энергетический диалог. Кроме того, достигнуты предварительные договоренности о доставке в Донбасс гуманитарной помощи. Порошенко заявил, что будет подготовлен проект соглашения о прекращении огня на востоке Украины. Путин — что предметного разговора на эту тему Россия с Украиной вести не может, но он готов способствовать урегулированию.
— Какой итог можно вынести из этих переговоров?
— Когда проводятся переговоры, желательно, чтобы был принят какой-то документ, тогда можно судить фактически о том, что достигнуто. Документа никакого нет, но оба президента — и Владимир Владимирович Путин, и Петр Алексеевич Порошенко — выступили с комментариями, поэтому какие-то суждения могут быть. Совершенно верно подмечено на счет того, что есть определенные разночтения между тем, какие аспекты были наиболее важными для обоих президентов. Порошенко говорил о том, что необходимо мирное урегулирование, что есть план Порошенко, что его должны поддержать другие страны. А Путин заявил, что мы к этому вопросу имеем постороннее отношение и можем только способствовать урегулированию конфликта, а конфликт этот на самом деле внутренний.
— Путин сказал, что мы не можем предметно говорить об условиях прекращения огня, это не наше дело, это дело самой Украины. Почему Владимир Путин дистанцировался от этой истории?
— Дело в том, что наш подход здесь принципиальный, он таков с самого начала конфликта. И состоит в том, что этот конфликт имеет внутреннюю природу, это вопрос взаимоотношений между Киевом, Донецком и Луганском. Россия здесь не игрок, поэтому должны находиться политические пути решения этого вопроса, чтобы диалог был инклюзивный, включающий мнение всех сторон.
— Но при этом Петр Порошенко продолжает повторять, заявил об этом публично в Минске, что главными условиями завершения кровопролития являются усиление пограничного контроля на российско-украинской границе, прекращение поставок вооружения ополченцам и освобождение военнопленных. Получается, что президенты России и Украины говорят на разных языках?
— Совершенно верно, потому что информация о том, что ополченцы окружили целую группировку, 40 БТРов, столько-то "Градов" и прочее, на этом фоне говорить о том, что еще необходимо что-то из России туда поставлять — это просто несерьезно. Иловайск захватили, сейчас информация есть, Иловайск ополченцами захвачен. Ополченцам нужны ли еще какие-то дополнительные поставки оружия?
— Да, но при этом во вторник появились сообщения, и Минобороны подтвердило, что российские десантники оказались на территории Украины?
— Путин об этом сказал, что пока у него доклада Минобороны нет на этот счет, но было довольно много военнослужащих Украины на нашей территории, когда идут военные действия, когда бомбардировки идут, а граница ведь у нас даже не демаркирована между Россией и Украиной. Поэтому некоторые участки просто и не определишь.
— Это такая правдоподобная версия о том, что они случайно там оказались?
— Наш президент это сказал. Как это может быть неправдоподобно?
— Как в таких условиях, когда Порошенко говорит об одном, Путин говорит о другом, можно достичь каких-то договоренностей?
— В конце концов, говорят они о разных вещах, с разных сторон смотрят на одно и то же. В ситуации, которая абсолютно не урегулирована, необходимы какие-то совместные усилия, об этом говорили, кстати говоря, и Назарбаев, и Лукашенко говорил, и еврокомиссары, — все говорили об этом. Поэтому надо искать компромиссы, вот в чем суть вопроса. Будет ли готовность искать компромиссы или будет стремление продавить какую-то свою позицию.
— Два часа они общались уже поздно ночью в Минске. Есть что-то такое, о чем они договорились, но мы об этом не знаем, такое серьезное, что действительно поспособствует урегулированию ситуации на юго-востоке Украины?
— Это совершенно точно есть, в частности, по гуманитарной ситуации, и Путин однозначно сказал, что есть определенные договоренности на этот счет. Какие-то есть договоренности и по политической составляющей. Что касается экономической составляющей, то здесь много внимания уделяется позиции Украины — они подписали соглашение об ассоциации с ЕС, но от них там немного зависит.
Здесь надо, чтобы шли переговоры между Европейским союзом и Евразийским экономическим союзом, нынешним единым экономическим пространством, потому что здесь проблема между этими двумя крупными интеграционными объединениями, разные системы регулирования, стандарты и прочее. Украина, поскольку она согласилась с Евросоюзом сотрудничать, она просто попадает в эту струю. Она небольшой игрок, я думаю.