Украина торжественно отметила День независимости под аккомпанемент артиллерийской канонады на востоке страны и активных дипломатических усилий к западу от ее границ. В Киеве только что побывала Ангела Меркель. Во вторник в Минске состоится встреча в формате Таможенный союз — Украина — ЕС, на которую возлагают большие надежды. Насколько они обоснованны, размышляет глава Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов.
Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ / купить фото
Встреча в Минске — событие неординарное. Сам по себе факт многосторонних переговоров по украинском кризису — прогресс. Равно как и возможность прямой встречи президентов России и Украины.
Примечательно, что впервые на важном международном мероприятии в качестве стороны переговоров выступает Таможенный союз. До сих пор Евросоюз, например, его откровенно игнорировал. Да и Россия, когда доходило до по-настоящему серьезных вопросов, не вспоминала про собственную интеграционную инициативу. Но сейчас оказалось, что Белоруссия — едва ли не единственное место, где подобный контакт можно организовать. А присутствие двух стран, лояльных России, но не разделяющих ее украинскую политику, дает пространство для маневра.
Чего можно ожидать? О немедленном успехе стоит забыть. Боевые действия после минской встречи не прекратятся. Положение на фронте — существенный фактор, влияющий на переговорные позиции. И остановить войну стороны захотят только тогда, когда наметится хотя бы схема политической сделки. Европа, читай — Германия, сейчас настроена на решение.
Перспектива очередного газового кризиса и взваливания на себя непомерных расходов по спасению остатков украинской экономики Старый Свет пугает. Ангела Меркель и Франк-Вальтер Штайнмайер занимаются почти исключительно Украиной. Это вызывает растущие подозрения Польши и стран Балтии, которые в 75-летнюю годовщину пакта Молотова-Риббентропа проводят неприятные исторические параллели.
Пугаются они зря, о сговоре Москвы и Берлина сейчас и речи быть не может. Уж не знаю, к счастью или к сожалению. Однако кое-какие закономерности нынешняя коллизия подтвердила. Даже в столь неоднозначной ситуации, ведь Германия во многом стимулировала украинский кризис активной поддержкой оппозиции, связи Берлина и Москвы остаются определяющими. И для европейской стабильности, и для способности России поддерживать с Европой ровные отношения. Это надо ценить. Ведь украинский кризис пошатнул российские позиции в мире, и предстоит искать новый баланс.