Евгений Бернштам: закредитованность — это когда ты подделываешь документы и берешь пять кредитов

Председатель совета директоров Adela Financial Retail Group, в которую входят микрофинансовые компании "Домашние деньги" и "Финотдел", а также коллекторское агентство "Секвойя", рассказал корреспонденту "Денег" Марии Глушенковой о закредитованности населения, реальной просрочке у банков и красивых девушках, продающих желание жить честно.

— Мы постоянно слышим о высокой закредитованности населения. Вы это видите по клиентам компании "Домашние деньги"?

— У вас есть кредит?

— Да. И я даже перекредитовывалась.

— Многие — и люди, и компании — так живут. Мы тоже реструктурируем свои обязательства, у одних берем, другим отдаем. Это не закредитованность. Закредитованность — это когда ты подделываешь документы и берешь пять кредитов одновременно без сообщения в бюро кредитных историй (БКИ). Клиенты компании "Домашние деньги" — это люди с доходом 30 тыс. руб. в месяц, то есть около $800 в месяц, или $10 тыс. в год. Они берут у нас взаймы $800 на год. Где же тут закредитованность?

Наш потенциальный клиент в среднем тратит пятую, возможно, четвертую часть дохода на погашение займа. Поэтому в своем сегменте, а потенциально это 70% населения страны, мы не видим закредитованности, роста просрочки или ухудшения в возврате долгов.

— Но они же не только у вас берут, а и еще где-то?

— Наши клиенты в основном кредитуются только у нас по одной простой причине: мы работаем с клиентами, у которых в большинстве случаев нет кредитной истории, о них нет данных в БКИ, поэтому банки им кредит не дадут.

--А вы передаете информацию о клиентах в БКИ?

— Мы заинтересованы в обмене информацией с БКИ и активно этим пользуемся.

— Иными словами, такой обязанности у вас нет?

— Пока нет. С 1 июля такая обязанность будет. (1 июля вступает в силу ФЗ "О потребительском кредитовании".— "Деньги").

— Можно ли говорить, что финансовая дисциплина у заемщиков ухудшается?

— Я верю сообщениям банков о закредитованности именно в банковском сегменте. Хотя думаю, что этот аргумент, однажды выдвинутый банками, они используют, чтобы оправдать сильный рост просрочки. У многих банков в системе потребительского кредитования уровень просрочки, объявленный сегодня официально, на 30-40% выше, чем в прошлом году. Но я все-таки считаю, и я здесь предельно откровенен, что ранее они представляли недостоверную информацию. Уровень просрочки не повысился настолько, как они сейчас говорят.

Прошлый год по сравнению с остальными был довольно благоприятен для работы на рынках внешних заимствований капитала, поэтому банки весьма охотно им пользовались: кто-то секьюритизировал долги, кто-то выходил на IPO, кто-то — на рынок заимствований. Естественно, первый вопрос, который задают рейтинговые агентства, банки-организаторы, андеррайтеры и потенциальные инвесторы: какой у вас уровень просрочки? И, если просрочка выше принятого уровня, инвестор может не дать денег.

Сегодня, кроме привлечения во вклады денег физических лиц, все потенциальные окна для работы с внешними заимствованиями закрыты. И поэтому банки поступают правильно: в то время когда их внешняя отчетность никому не нужна, ее делают такой, чтобы впоследствии, когда появится возможность работать на внешних рынках, с ней можно было расти.

— Это банки, а у микрофинансовых организаций как дела?

— Только что "Домашние деньги" выдержали большую проверку андеррайтеров, финансовых аналитиков и юристов, так как мы, как всегда, действуя вопреки общему тренду, собираемся сейчас выходить на западные рынки заимствований.

— Ранее вы планировали провести IPO "Финотдела".

— Действительно, "Финотдел" в конце прошлого года получил право от Московской биржи выйти на публичное размещение акций. И проспект эмиссии был зарегистрирован. Но мы отказались от этого по прагматичной причине: ликвидность практически нулевая. Поэтому "Финотдел" находится в процессе private placement, а для компании "Домашние деньги" речь идет о выводе на рынок евробондов в мае или на стыке сентября-октября. Это будет зависеть только от одного фактора — что у нас будет лучше, отчетность по результатам 2013 года или отчетность за первую половину 2014-го. У "Домашних денег" клиенты — только физические лица, и каждый из займов подпадает под действие федерального закона "О потребительском кредитовании", который вводится в действие с 1 июля этого года.

— А для людей что изменится, когда вступит в силу этот закон?

— Для людей изменится многое. Они получат возможность отделять микрофинансовые организации, которые завтра не исчезнут с их деньгами, от мошенников, которые могут прийти с бейсбольными битами и требовать свои деньги "взад". Этот закон дает очень много преимуществ.

— А с точки зрения коллекторского бизнеса? С битами придут, но только в определенное время?

— Вы знаете, десять лет назад, когда я с партнерами создавал первое в России коллекторское агентство "Секвойя", такое представление на обывательском уровне реально существовало. На самом деле коллекторский бизнес — это технологически сложный, автоматизированный процесс. И вы бы очень удивились, если бы мы с вами сейчас беседовали в офисе "Секвойи": все коллекторы, о которых так много говорят,— это не крутые парни с наколками и надписями на спине, а красивые девушки 20-28 лет. И их отличительная особенность в том, что они умеют убеждать людей вернуть деньги туда, где их брали. Они продают желание жить честно. Поэтому я за десять лет существования "Секвойи" ни разу не слышал, что кто-то подал иск на неправомерные действия или на неправомерный разговор с представителями нашей компании. Как говорил Этуш в культовом фильме "Кавказская пленница", "может, где-нибудь в другом районе это и может быть", но не в компании "Секвойя".

— Если сравнить ситуацию в "Домашних деньгах" и "Финотделе", у кого дела обстоят хуже, у ИП или физлиц?

— У "Домашних денег" просто объемы больше. Поэтому "Домашние деньги" чаще взаимодействуют с коллекторами.

— "Домашние деньги" привлекают деньги физлиц под 19% годовых. ЦБ не разрешает банкам привлекать деньги во вклады по ставке выше 2% средней максимальной. Управляющие компании (УК), которые могут конкурировать с вами по доходности, не имеют права ее гарантировать. Почему вам разрешено привлекать деньги под гарантированные 19% годовых?

— Как вас привлекают УК? Они показывают графики: вот это мы сделали в 2011 году, вот это — в 2013-м. И тогда вы на свой страх и риск верите или не верите им — тянете ромашку. Если эта ромашка заканчивается на лепестке "верю", вы вкладываете деньги в УК. Где банки берут деньги? На депозитах физлиц, бесплатных остатках на счетах у корпоративных клиентов или на аукционах в ЦБ.

Микрофинансовые организации лишены практически всех этих возможностей. Мы не можем брать деньги на межбанковском рынке (МБК). Мы, как микрофинансовая организация, являемся клиентом банка, но не участником МБК. Мы не участники рынка аукционов репо и ломбардных аукционов. У нас есть возможность брать деньги у акционеров. Но средства акционеров не беспредельны, и это самые дорогие деньги. Мы имеем возможность получать финансирование у банка, если он сочтет возможным кредитовать микрофинансовую организацию. Но это будет кредит под 17-18% годовых и выше. То есть банк получает на МБК деньги под 4-5% или же делает обычную казначейскую операцию и удлиняет у себя на счетах бесплатные остатки. Чисто технически, имея определенный уровень остатков на счетах, ретроспективно вы можете выдать трехмесячный кредит и получить на бесплатных остатках 17% чистой маржи.

Мы же только начинаем разговор как раз с этих 17%. Себестоимость денег уже составляет 17%. Здесь мы можем перейти и к вопросу, почему у микрофинансовых организаций большие ставки по выдаче займов. Потому что себестоимость выше. Мы с банками в неравном положении по привлечению средств, поэтому банки не являются нашими конкурентами по привлечению денег физлиц. Наши конкуренты — УК.

Мы не привлекаем деньги ни на депозиты, ни на вклады. Нам это запрещено. Но микрофинансовая организация имеет право привлекать деньги физлиц начиная с 1,5 млн руб. У кого есть свободные $45 тыс.? Это даже не полностью средний класс. Это верхний сегмент среднего класса, те, кто зарабатывает $200 тыс. в год. Это позволяет отделить квалифицированных инвесторов от тех, кто хочет просто разместить деньги в банке и подпасть под действие системы страхования вкладов. У нас ее нет. На "Домашние деньги" и вообще на микрофинансовые организации эта система не распространяется.

В силу того что мы не можем привлекать деньги по ставкам, по которым их привлекают банки, на нас ограничение верхнего порога привлечения не распространяется. У банков, кстати, его тоже нет. У банков есть мягкая рекомендация действовать в тренде. Но требования, что конкретный банк должен привлекать только по такой ставке, а не по другой, в законодательстве нет.

ЦБ вообще действует очень аккуратно. Мне нравится жесткий контроль, я вообще считаю, что контроль по нормативам должен быть усилен. Но в каждом случае нужно подходить индивидуально. Если микрофинансовая организация привлекает деньги под 19%, полностью соблюдает нормативы, установленные ЦБ, и не ведет высокорискованной политики, в этом нет опасности.

— Вы получаете портфели долгов банков, у которых ЦБ отзывает лицензии?

— Наше коллекторское агентство "Секвойя" за десять лет существования несколько раз вступало в экономические отношения с АСВ, потому что санатором, а впоследствии и конкурсным управляющим являются АСВ и его представители. Но в основном мы работаем с банками, которые активны на рынке потребительского кредитования. И эти банки достаточно устойчивы и надежны. Все они входят в топ-100 рейтинга. И признаков, что их постигнет негативная участь, пока не наблюдается.

— А украинские банки, которые уходили из Крыма, вам не предлагали портфель купить?

— На самом деле там ушли два или три банка, и пока, видимо, для них это не составляет насущной задачи. На Украине есть свои очень мощные коллекторские агентства, которые успевают работать не только на компактном украинском рынке, но и на российском, который втрое больше. При этом вы правильно употребили слово "купить". Эти агентства, за которыми стоят разного рода фонды прямых инвестиций, работают не как компании-агенты, а как покупатели, участвующие в тендерах. Это пагубно сказывается на всем рынке покупки проблемной задолженности, так как они устанавливают неконкурентно высокие цены. Естественно, банки им продают. Но наша задача — не только грамотно купить, но и, главное, по максимуму взыскать.

— То есть на Крым вы не смотрите?

— В Крыму сначала необходимо создать нормальную банковскую систему. Сервисные компании придут за банками. А "Секвойя" — сервисная компания.

— Если говорить о видимой перспективе, на какие долги ориентируются коллекторы — ЖКХ, банки? Вы ожидаете роста плохих долгов?

— ЖКХ, энергетика, муниципальные хозяйства — это очень перспективные объекты для взаимодействия с коллекторскими агентствами, и по мере развития рынка они уже занимают некий процент в агентской деятельности коллекторов. Но все равно около 90% приходится на банки.

Просрочка всегда растет вместе с рынком. Хотя есть точка зрения, что в какие-то периоды просрочка растет быстрее рынка. Когда-то просрочка растет медленнее. Но все-таки это ситуация в целом по рынку, средняя температура по больнице. Если же говорить конкретно, то в компании с улучшенной системой управления рисками уровень просрочки ниже, чем у остальных.