"Известный политический фактор" помешал стабилизации курса рубля — по оценке ЦБ, тот остается фундаментально недооцененным. ЦБ деликатно умалчивает, что постоянные политические шоки сами по себе могут быть фундаментальным фактором, играющим против российской валюты.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
"Центральный банк не видит фундаментальных причин для обесценения рубля",— успокоила председатель Центробанка Эльвира Набиуллина участников прошедшего 5 марта совещания у президента РФ. К этому времени уже произошло все страшное, что неизбежно должно было произойти с российской валютой после решения Совета федерации, который дал согласие на использование Вооруженных сил РФ на территории Украины.
3 марта торги открылись с отметки 36,6 руб./$, 50,4 руб./€ (соответственно на 76 и 84 коп. ниже уровня закрытия 28 февраля). Удержать рубль от дальнейшего падения ЦБ удалось только ценой $11,3 млрд — и этого оказалось бы мало, если бы не была поднята до 7%, сразу на 1,5 п. п., ключевая ставка (недельного репо). К всеобщему облегчению, на следующий день валютные интервенции ЦБ удалось почти полностью, за исключением $304 млн, заменить одной пресс-конференцией Владимира Путина, которую рынок понял так, что войны пока не будет. И, судя по ходу торгов, только поэтому рынок в целом согласился с мнением Набиуллиной, заявившей, что "текущие оценки ЦБ показывают недооцененность российской валюты".
"Предварительные данные по торговому балансу показывают, что в этом году в январе-феврале он выглядит лучше, чем в прошлом,— пояснила председатель ЦБ.— Так, положительное сальдо текущего счета выросло, по нашим данным, на 14%, с $17,3 млрд до $19,7 млрд, положительное сальдо по торговому балансу выросло на 11%". Из этого и правда следует, в том смысле слова "фундаментальный", какой обычно используют, оценивая перспективы валют на основании подобных данных: причин для падения рубля нет. Если забыть, к примеру, о такой части платежного баланса, как отток капитала.
Если вдруг он останется стабильным (в предыдущие пару лет его величина колебалась у отметки $63 млрд в год), за рубль можно не волноваться. Для экспортно ориентированной экономики, не способной превращать сбережения в инвестиции, отток капитала в принципе нормальное явление. Вот только по февральским еще оценкам Минэкономики, по итогам первого квартала отток капитала может составить около $35 млрд — против $28 млрд в первом квартале 2013 года. И это значит, что даже до кризиса в отношениях с Украиной ожидаемые темпы роста оттока капитала (+25%) опережали темпы, которыми растет, по словам Набиуллиной, торговый баланс. Это само по себе повод для ослабления рубля, который нельзя целиком списать на временную панику на валютном рынке, и это отчасти объясняет, почему рублю так трудно вернуться к уровню "до 1 марта".
Этот фактор может еще сыграть свою роль: Набиуллина отдает себе отчет в том, что решение поднять ключевую ставку хорошо только как экстренная мера, а долгосрочно "имеет определенные издержки, в том числе влияние на экономический рост". И, даже успокаивая рынок, глава ЦБ оговорилась, что без ускорения экономического роста, как и без уменьшения оттока капитала и без роста инвестиций (которые, кстати, в январе 2014-го сократились год к году на 7%), долгосрочное укрепление рубля невозможно.
Поэтому ЦБ рано или поздно начнет снижать ключевую ставку. Но вот уменьшится ли отток капитала? Вырастут ли инвестиции? Только в том случае, если инвесторов привлекает страна, где парламент на полном серьезе готов инициировать закон о конфискации их имущества, а советник главы государства допускает отказ от возврата кредитов зарубежным банкам в ответ на введение против РФ международных санкций (см. стр. 14-18). Но инвесторы, не утратившие связи с реальностью, скорее поведут себя иначе — так, как прогнозирует, анализируя действия России в отношении Украины, агентство Moody`s. Их "негативный настрой приведет к увеличению оттока частного капитала, что скажется на темпах роста ВВП РФ" и будет иметь негативные последствия для российских рейтингов (комментарий от 6 марта).