Премьера кино
Сегодня полицейский-киборг уже не выглядит так фантастично, как в 1980-е
Классический "Робокоп" Пола Верхувена 1987 года не слишком узнаваем в новой версии сюжета о детройтском полицейском, превращенном в киборга после повреждений, несовместимых с жизнью в человеческом теле. Автор ремейка, дебютирующий в Голливуде бразилец Жозе Падилья, привнес в нового "Робокопа" не только латиноамериканский темперамент, но и, как показалось ЛИДИИ МАСЛОВОЙ, завуалированную антиамериканскую иронию.
Действие осовремененного "Робокопа" происходит всего 14 лет спустя после "наших дней", в 2028 году, и теперь полицейский киборг уже не выглядит так фантастично, как в 1980-е, и морально-этические проблемы, возникающие в связи со сращением человеческого и искусственного интеллекта, вполне могут стать предметом серьезной дискуссии в реальности. Уж как минимум это актуальная тема для публицистического ток-шоу, которое в новом "Робокопе" ведет персонаж Сэмюэла Л. Джексона — вставки с его участием заменили юмористические верхувеновские рекламные видеоролики: вместо невинной потребительской рекламы 1980-х теперь на телеэкранах царит политический пиар. Так что трагедия Робокопа, потерявшего значительную часть человеческого, но стремящегося сохранить в себе последние остатки теплокровного Алекса Мерфи, любящего мужа и отца, уже не может оставаться частным делом героя и неизбежно приобретает государственный масштаб, а фильм Жозе Падильи как начинается с ура-патриотического проамериканского слогана о том, что "нет ничего более важного, чем национальная безопасность", так и заканчивается обещанием персонажа Сэмюэла Л. Джексона, сурово смотрящего в камеру на фоне переливающегося красными и синими лампочками национального флага, что "Америка всегда останется величайшим государством".
На этот раз в роли автоматизированного защитника американского правопорядка снялся швед Юэль Киннаман, сразу располагающий к себе хмурой неприветливой отмороженностью, какой нынче не встретишь у голливудского молодняка, слишком заточенного под то, чтобы понравиться девочкам и геям. После того как рядом с неподкупным детективом Мерфи взрывается его автомобиль, от героя остаются, кажется, только легкие и одна рука, и, судя по диалогам врачей, у Робокопа должен быть безвозвратно утрачен также левый глаз, но, к счастью, лицо сурового зеленоглазого шведа после ожога пятой степени удается восстановить совсем как новенькое, так что все оттенки мучительных размышлений о том, как ему теперь жить и кем себя считать — человеком или машиной,— отражаются на нем во всем великолепии.
Кастинг вообще составляет одну из самых сильных сторон ремейка: Гэри Олдман играет доброго и человечного доктора--создателя Робокопа, испытывающего к "железяке" что-то отеческое, Майкл Китон — директора бесчеловечной корпорации OmniCorp, которому принадлежит дизайнерская идея перекрасить Робокопа из серебристого металлика в брутальный черный, чтобы производить более внушительное и устрашающее впечатление на фокус-группы. Больше всего главу корпорации заботит, как бы заставить американцев массово полюбить Робокопа — в ремейке гораздо больше внимания, чем в 1980-е, уделяется маркетингу нового продукта, каким, в сущности, является несчастный биоробот для сильных мира сего. Им прислуживают злые демоны-маркетологи в исполнении Дженнифер Или и Джея Барушеля, чем-то напоминающего Ивана Урганта, только более скользкого, маленького и вертлявого. На стороне зла также блистает Джеки Эрл Хейли в роли лопоухого и кривозубого тренера Робокопа, презирающего "железного дровосека" и норовящего его унизить именно из-за "слишком человеческого" внутреннего содержания — по мнению опытного солдата, органический мозг, внедренный в машину, соображает медленнее и тормозит быстроту реакции.
В фильме Пола Верхувена Робокопа тоже многие недолюбливали и дразнили "ходячим бронежилетом", однако если в 1987-м это обидное название было во многом справедливым, то Робокоп образца 2014-го, оснащенный по последнему слову техники, способен заставить замолчать самые ядовитые языки: теперь к услугам героя, не только понижающего преступность в городе на 80%, но и расследующего собственное убийство, целый арсенал более удобных современных механизмов, встроенных практически в его организм,— так, отсканировав отпечатки пальцев и сверившись с базой данных, он мгновенно может установить их владельца. Более того, специальный сканер позволяет Робокопу оценить психоэмоциональное состояние противника и степень исходящей от него угрозы (так что если следующий ремейк случится еще лет 25 спустя, то, возможно, полицейский киборг уже сможет запросто читать мысли и проверять регистрацию по глазам).
Несмотря на обилие новых технических аттракционов, в том, что касается батальных сцен и экшена, современный "Робокоп" все же уступает верхувеновскому в какой-то безбашенной удали и кровавости. Из двух часов фильма минут тридцать ощущаются как лишние, которые авторы не знают, чем занять, хотя преданная жена Робокопа (Эбби Корниш) старается проявлять максимальную активность и, как может, оживляет действие, иногда чуть ли не бросаясь под колеса бронированного мужниного мотоцикла, умоляя его подумать о семье. По сравнению с циничным, жестоким и, в общем, мизантропским верхувеновским фильмом, где герой настраивал сбившийся прицел, расстреливая баночки с детским питанием, новый "Робокоп", конечно, помягче, потолерантнее, а порой и сентиментальнее, но в целом он все-таки относится к ремейкам, имеющим какой-то самостоятельный смысл кроме туповатого и корыстного адаптирования классики для помолодевшей и поглупевшей аудитории.