"Внутри Льюина Дэвиса", принесший братьям Коэн гран-при Каннского кинофестиваля, рассказывает об одной не самой удачной неделе из жизни фолк-певца, перебивающегося в Гринвич-Виллидж случайными заработками, которые, однако, не могут обеспечить ему ни постоянного жилья, ни даже теплого пальто. "Внутри Льюина Дэвиса" не только пытается заглянуть во внутренний мир неприкаянного и одинокого художника, но и воссоздает нью-йоркскую атмосферу конца 1950-х — начала 1960-х годов, период расцвета американского фолк-рока, из которого в 1961-м произрос Боб Дилан, чьи мемуары Коэны тщательно изучили в поисках исторической фактуры. Силуэт грядущего Боба Дилана прорисовывается на сцене ближе к финалу — фильм заканчивается на том, что для Дилана все еще только начинается, между тем как у заглавного героя — скорее наоборот, тают последние иллюзии и надежды на успех и славу.
Хотя Льюин Дэвис - вымышленный персонаж, отдельные сюжетные повороты картины авторы почерпнули в книге "The Major of MacDougal Street" фолк-музыканта Дэйва Ван Ронка, название фильма отсылает к его альбому 1963 года "Inside Dave Van Ronk", а визуальное решение, по словам оператора Брюно Дельбоннеля (номинированного за эту работу на "Оскар"), было вдохновлено обложкой пластинки Боба Дилана "The Freewheelin'...", где молодая парочка, слегка поеживаясь, идет по заснеженной улице. Герой Оскара Айзека тоже мерзнет — и не только в физическом, но и в психологическом смысле, как можно догадаться из ключевой его песни "Hang Me", звучащей в начале и в конце, тем самым как бы окольцовывающей фильм.
Жизнь Льюина Дэвиса сама похожа на какую-нибудь фолк-балладу: не слишком весела и разнообразна — и тем не менее это жизнь, по крайней мере в глазах героя, с ужасом думающего, что раз музыкальная карьера не удается, то придется вернуться к старой профессии моряка торгового флота и "просто существовать". Исполнив на сцене популярного в 1950-е у битников, в потом у фолк-исполнителей Gaslight Cafe заунывную композицию, чей лирический герой подумывает повеситься, певец, недавно оставшийся без второго участника дуэта (которому надоело и жить, и существовать), получает по морде в темном переулке, а потом пытается пристроиться на очередной диванный ночлег к друзьям (Джастин Тимберлейк и Кэри Маллиган). Те, однако, уже обещали спальное место какому-то нахальному юному дарованию (Старк Сэндс), тоже норовящему побренчать на гитаре в свободное от службы в казарме время,— в этом фильме вообще все делятся на тех, кто играет фолк, и тех, кто его слушает. Есть и еще одна дихотомия: "Люди делятся на две категории,— говорит в очередном припадке тоскливой философичности Льюин Дэвис,— на тех, кто делит людей на две категории..." "И на лузеров",— категорично заканчивает фразу героиня Кэри Маллиган, которая злится на героя за то, что забеременела непонятно от кого — не то от мужа, не то от Льюина, которому она советует носить два презерватива, причем лучше таких, которые бы полностью изолировали его от окружающего мира,— а то он, "как брат-дебил царя Мидаса", превращает в дерьмо все, к чему прикасается.
Этот женский истеричный упрек выглядит не слишком справедливым, обвинять самого героя в том, что у него ничего не выходит, не очень получается, и встречаются на его пути люди гораздо более отталкивающие, чем он. Так, одна из самых ярких ролей в фильме принадлежит коэновскому любимцу Джону Гудману, играющему толстого, циничного и вечно брюзжащего матерого джазиста, в чьей машине Льюин Дэвис отправляется в Чикаго к музыкальному продюсеру (Ф. Мюррей Абрахам), которого он пытается заинтересовать своим альбомом,— разумеется, тщетно. В общем, как обычно, братья Коэн ничего особенно оптимистического своим персонажам и зрителям сообщить не могут, но неизменно находят возможность их как-то успокоить — в новом их фильме успокоительным служит рыжий кот, сбежавший из профессорской квартиры, где Льюину довелось ночевать. Гуляющий сам по себе, то появляющийся, то исчезающий кот как бы воплощает альтер эго героя — и когда в финале наконец выясняется символичное имя животного, почему-то возникает ощущение, что весь этот неуклюже проделанный путь Льюина Дэвиса к себе был не таким уж напрасным.