Далеко возвращаться

Предновогодние размышления и наблюдения Михаила Жванецкого

Накануне Нового года у писателя и философа особый взгляд на людей и время

Фото: ИТАР-ТАСС

Михаил Жванецкий

Белый свет

До чего мне хорошо в Ульянке*!

Стремлюсь куда-то. И все время остаюсь.

Одиноко. И прозрачно. Какая-то тишина. Какой-то чистый, ясный белый свет.

Здесь и скажешь: "Хорошо на белом свете". На юге — синий, голубой, черно-бархатный...

Совершенно беззвучно проезжают троллейбусы. Безмолвные, неподвижные дома. Здесь они действительно неподвижные.

Солнце не греет и не светит, а освещает. Четко-четко.

Май. И не сумерки, а ясный, светлый вечер.

Ни одного телефонного звонка.

Обманами, скандалами, холодностью добился своего: сообщения перестали поступать.

А этот холодный белый свет входит в душу.

Один-один средь бела света с белым светом внутри.

Его придерживаешь губами и веками, и выпускаешь из себя только на бумагу, чтобы сохранился подольше...

Мой Ленинград.

Целую.

*Ленинград


Мои мемуары

(Встречи с великими)

Продукты:

Анат. Мих. р. 63-46-25

д. 24-39-22

от Захарова

Лекарства:

Адельфан — Котов Гр. Мих.

Анаприлин — 292-43-21. Светлана. М-ква

Солкасерил — 2 кор. Х 25 ампул

тел. 63-24-81 — Сегедская, 26, кв. 91

секр. 32-23-33

Бензин:

Дубовик Вас. Макар. 32-52-35

Купальники дамские:

36-29-43 — Кауман Гр. Изр.

Он же обувь.

Книги:

Ленинград 57-23-44

Борис

Могу продолжить. Если интересно...


К свободе

Первая революция 17-го года освободила человека от предпринимательской деятельности.

Вторая революция 85-го года освободила его от умственной деятельности.

Осталась третья — освободить от первых двух.

А вообще, от перемен больше всех страдают те, которые приспособились. Они стеной стоят.


Фальшь

Тот, кто поет свою музыку,— не фальшивит.

Фальшивит мнение, но не музыка.

Идея не бывает фальшивой. Она бывает бездарной.

А вот мнение о ней — всегда фальшивое. И положительное, и отрицательное.


В ресторане

И тут за соседним столом оратор с желваками:

— Суки! Что Высоцкий, что Жванецкий, с-суки!

Оказывается, замначальника отдела кадров по пассажирскому флоту.

Потом подсел.

— Вы, оказывается, слышали! Ну, я преувеличил. Но моя задача в СССР, чтоб все вместе посмотрели в одну сторону! Ясно, Михал Маньевич?

— Ясно.

— Выполняйте!

— Есть!

И мы оба посмотрели на дверь.


N 112

А вы не подскажете, куда движется наше общество? Может быть, туда можно проехать по одному? Или обязательно всем вместе?..

Только всем вместе?..

А я слышал, многие туда уже поехали... Что?.. Нет, возвращаться не хотят. Далеко возвращаться.

Якобы пока они туда добирались, мы назад отъехали.

Кстати, назад тоже многие хотят. А по одному не разрешают. Мол, лесов не хватит, бомбоубежищ...

Может быть, тогда вы подскажете, куда точно не движется наше общество. Я бы пока с семьей туда поехал. Очень хочется знать, какой там строй и как там дальше будет или не будет... А?.. Как-то так болтаться неинтересно стало.

Да и столько стало не хватать приличных людей...

А с остальными только КВН смотреть. Или пельмени. Это такая еда, чтоб из дома не выходить.

Вещей у нас немного. Нам свистнуть — и мы тронулись. Только куда, подскажите...

Алло!.. Алло!.. Это один один два?.. А я вам и звоню... Вы же теперь по спасению... Ждем, ждем.

Маша! Давай список, сейчас скажут!


О погоде

В Москве погода винно-водочная. Снег. Дождь. Туман.

Чем разгонять стихию?

Одним способом. Ну, хоть научились.

А то самолеты пускали, облака какой-то гадостью посыпали...

Ну и толку? Людям-то что от этого? Какая радость?

Хоть и солнце, а погода плохая.

А если целево против облаков примешь внутрь... Только четко и целево!

Тут и настроение, и туман отступает. Уходит от такого человека туман. К другим идет.

Сразу отличишь того, кто принял. Он в тумане отлично ориентируется. Он в нем живет. А на свету живет как в тумане. По интуиции.


Кого слушаю

Есть Главные для меня люди:

Анатолий Иванович Стреляный

Борис Парамонов

Чубайс

Гайдар

Ясин

Окуджава...

Правы они или неправы, они — Главные, значит, правы.


Демократия бывает

настоящая,

подлинная,

очень подлинная

и такая подлинная, что всех тошнит.


Работа

Настоящая работа — это азарт.

Это надел свитер, спецовку, взял ключ, отвертку, карандаш... Дальше — азарт.

Деньги — потом.

Не знаю, кто держит деньги в голове.

Главное в голове, что оно не работает, а должно работать.

Не существовало — будет существовать.

Не ходило — будет ходить.

Из простого станет не простым.

И оно как будто слышит и видит.

Оно включает и выключает.

И вода ровно в 11 вечера идет к листве, а утром к корням. И ровно в мае зацветет. А в июне покроется желтым, как цыплята, и синим, как баклажаны, и красным, как поцелуй стареющей женщины.

А пересчитывать деньги за этот поцелуй, за этот азарт?!

За полную миску этих, что как люди — или еще зеленые, или уже с гнильцой, потому и сладкие, и недолговечные...

Не стоят деньги того, что ты за них отдал.

Даже если ты купишь машину и будешь больше выращивать.

Ты купил чужой азарт.

Отложи расчет. Ты — артист.

Так и объясни себе, ты — артист после концерта.

Когда гонорар уже не испортит твою работу.

И, в конце концов, деньги — это хорошо!

Но не для тебя, если это единственный результат твоей работы!


В Москве пробки

В Москве пробки.

Я из всех пробок выбираюсь на свободную дорогу. Просто еду туда, где нет никого.

И куда-то приезжаю: в ресторан, на берег чего-то, к кому-то в гости.

У меня есть главное — я двигаюсь и движусь.

Мы вдвоем с моей машинкой.

Я в кафе. Она у бензоколонки.

Я пью кофе, она — бензин.

Мы пьем кто что хочет.

Она не стоит в толпе, а я не задыхаюсь в ней.

Я не болею от желания двигаться и не погибаю от запертОсти.

Главное — выбраться на свободную дорогу.

Особенно одинокому по природе...

Оказывается, для глаз очень вредно, когда в них горит ненависть.

И наоборот: очень полезна для глаз даль, очень полезна для ушей любовь и для сердца — молчание.

Это молчание слышат глазами. Как эту даль.

Простые народные средства, чтоб укрепить свои глаза, и уши, и сердце.

Целую, пишу и плачу.


Он поехал за тишиной

Он поехал за тишиной.

Он ее нашел там, дальше.

Он оставил все дома: машину, вой мигалок, визг тормозов, угрозы динамиков, хохот дешевых радиостанций, бесконечные объяснения тех, кто все понял...

Он как-то ночью выбрался из слов и уехал искать жизнь, лишенную звука.

Спасибо за внимание.

Всегда неподалеку.

Ваш автор.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...