На Ставрополье запретили Есенина, Бунина и Набокова. Прокуратура края потребовала изъять книги этих писателей из школьных библиотек за "эротику, мистику, ужасы и хулиганские стихи". Писатель Дмитрий Быков обсудил ситуацию с ведущими Дарьей Полыгаевой и Алексеем Корнеевым.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
По словам представителя прокуратуры, подобная литература пробуждает в несовершеннолетних "боязнь темноты, призраков, ночные страхи".
Д.П.: Господин Быков, как вам такие заявления прокуратуры? Пробуждают Бунин, Есенин и Набоков страхи?
Д.Б.: В 70-е годы был анекдот о том, как сделать так, чтобы школьник прочитал "Войну и мир".
Д.П.: Нужно ее запретить?
Д.Б.: Размножить ее на ксероксе и дать на одну ночь. Потому что, действительно, самиздат всегда обладал потрясающей притягательностью, особенно для подросткового воображения, которое всегда очень уважает запрет. Если книга запрещена, она с гарантией будет прочитана. И я сам часто в своей педагогической практике прибегаю к тому, что говорю: эту книгу не читайте, она вредна, опасна, не поймете ничего, это может вам сломать судьбу. Это обычно я говорю о самых трудных для чтения книгах. Как заставить ребенка прочитать "Обломова"? Только запретить это делать.
В этом смысле ставропольская прокуратура сделала великий шаг для ознакомления детей с творчеством Набокова, Бунина и особенно Есенина, потому что они стихи сейчас читают менее охотно, чем прозу. Теперь Есенин явно будет их любимым поэтом. Лучше бы они запретили Есенина раннего, который более талантлив и которого я пропагандирую более активно.
Д.П.: Но помогают ли такие запреты? Действительно начинают читать?
Д.Б.: Я ни разу не видел случая, чтобы школьнику что-то запретили и его к этому не потянуло. Дух противоречия чрезвычайно силен не просто в русском школьнике, он силен в школьнике любом. В свое время прокуратура, кажется, штата Луизиана или судебные власти сочли вредным "Гекльберри Финна". Эта книга была культовой абсолютно в штате Луизиана довольно долго. И чем больше запретов, тем больше ответной реакции. Нам вообще надо сейчас запретить всю классику, тогда у нас вырастет самое начитанное поколение.
А.К.: Это говорит о том, что прокуратура Ставропольского края плохо знает еще и Пушкина, а то бы в этот список и Пушкина включили. B>
Д.П.: За хулиганские стихи.
Д.Б.: Нет, я думаю, что с Пушкиным, кстати, не выйдет просто потому, что слишком долго он был национальной святыней и остается ею. Скомпрометировать его таким образом уже нельзя. Мне кажется, поскольку в Библии еще очень много жестокостей, им бы надо Библию запретить. И тогда у нас вырастет, наконец, религиозное поколение. Мы никак не можем добиться, чтобы школьники читали Библию, а без нее мировая литература вообще непонятна. Что можно понять, скажем, без притчи о потерянной драхме, без притчи о смоковнице, которая широко упоминается в литературе, что тут поймешь? Поэтому, мне кажется, следующий подвиг прокуратуры любой — это запретить религиозные тексты, и у нас, наконец, вырастет духовно грамотное поколение.