На этой неделе исполнилось 95 лет ВЛКСМ. Писатель Сергей Шаргунов размышляет о судьбе этой организации в контексте отечественной ментальности.
Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ / купить фото
Отгремел юбилей комсомола. У меня с этой организацией странные отношения.
Отец мой из комсомола был исключен, и одновременно из универа – за антисоветское стихотворение в стенгазете. Мама в комсомол не вступала в принципе. А я единственный в школе не вошел в октябрятскую организацию, естественно, и в пионерию. А потом все рухнуло. Впрочем, это не отменяет прадедушки и прабабушки, друживших с Лениным и стоявших у истоков большевистского движения, или их братьев, сражавшихся на стороне белой гвардии.
Я с детства был закален в нелюбви к советской власти, но хорошо помню тот погожий день в сентябре 1991-го. Класс, уже простившийся с красными галстуками, вопя и рыча, принялся рвать обнаруженные на уроке музыки бумажные залежи – портреты Ленина и ноты с песнями, октябрят, пионеров, комсомольцев… Помню, как, спасая Ильича от надругательства, выпустил его изображение в открытую форточку. Зачем я его спас? Наверно, уловив фальшь и вздор в этой расправе.
Помню телевизионный сюжет из 90-х. Затрапезная бабулька с комсомольским значком на отвороте плащика.
— Что это у вас? – вопрос журналиста.
И беззубый, но звонкий ответ:
— Это мой протест!
С той же кого-то отталкивающей удалью перепел застойные песни комсомола русский панк Егор Летов, много претерпевший некогда от коммунистов, но поднявший красный флаг после их краха.
Ранний комсомол был связан с разрушением церквей, поздний заражен цинизмом, породившим олигархию. И все же, кроме всего прочего, были миллионы людей, веривших в справедливость и настроенных на строительство лучшей жизни. Одни вернули отмененное прошлое на щит в знак протеста, другие как память о большой надежде на преодоление пределов привычной жизни.
Сегодня комсомол пытаются возрождать политтехнологическими методами, созывая безыдейные массовки и рапортуя о том, что все вернется. И это гнусно. Другие топчут давно скончавшийся комсомол, ужасаясь, что все возвращается. И от этого скучно и грустно.
Но остаются мечты у людей. Чтобы были дружба и веселье. И строительство дорог. И запуск новых технологий. И ощущение силы и простора. И отвага атаки. И мужество перед врагом. И звезды над головой, которые покорим.
О страсти и максимализме нашего человека, прости Господи, вечно молодого, твердили русские философы – от Лосского до Бердяева. И об этом же пели в комсомольских песнях, которые с удовольствием слушаю до сих пор и которые по сей день напеваю.