Детали аварии на автостраде под Клагенфуртом стали известны лишь две недели спустя: прессе пришлось восстанавливать картину произошедшего по крупицам, вылавливая их в скупых полицейских сводках. А в первые дни бал правили версии—в электронных СМИ говорили о покушении, спланированном израильским Моссадом: якобы машину губернатора «подрезала» другая машина, а потом скрылась. Слух этот прожил недолго: информация, обнародованная полицией после пышных похорон Хайдера, погубила версию про Моссад на корню.
ОБОШЛОСЬ БЕЗ МОССАДА
Как выяснилось, вечером накануне катастрофы губернатор Каринтии, одной из самых зажиточных земель Австрии, приехал в элитный клуб Le Cabaret на берегу озера Вертер-Зее у самой границы Клагенфурта. Он был одним из 600 гостей, которых известное рекламное агентство пригласило отметить выход нового журнала. Одетый в голубые джинсы, белую рубашку с расстегнутым воротом и серый молодежный пиджак, Йорг Хайдер был в прекрасном настроении, свидетельствует Патриция Цернатто, блондинка из рекламного агентства, с которой Хайдер сфотографировался на память.
В клубе губернатор провел около трех с половиной часов. При этом ничего не ел и не пил, зато успел пожать несколько сотен рук. В полпервого ночи откланялся—торопился домой, чтобы выспаться перед намеченным на выходные семейным торжеством. Матери Хайдера исполнилось 90 лет. Водителя Хайдер отпустил, так что в служебный лимузин «Фольксваген-Фаэтон» он сел один. Через пару часов машина, за рулем которой находился Хайдер, совершив обгон, сошла с трассы на скорости 142 км/ч при разрешенных 70. «Фольксваген» несколько раз перевернулся. Несмотря на пристегнутый ремень и сработавшие подушки безопасности, шансов выжить у Хайдера не было: наибольшие повреждения автомобиль получил именно там, где находилось кресло водителя.
Лишь значительно позже в прессу просочилась информация: в момент аварии Хайдер был сильно пьян—содержание алкоголя в его крови превышало допустимый уровень аж в три раза! Но где же успел губернатор напиться, если на вечеринке в «Кабаре» он ничего не пил? Ответ на этот вопрос поверг Австрию в шок, в котором она до сих пор и находится.
Оказалось, что между презентацией журнала и аварией была еще одна вечеринка. Еще на презентации Хайдер поссорился со своим заместителем по партии и молодым другом 27-летним Стефаном Петцнером. После чего он покинул мероприятие и поехал… в известный гей-бар Zum Stadtkraemer в родном Клагенфурте, где, по словам очевидцев, пил водку с эскорт-геями (мальчиками по вызову). Покидая клуб, Хайдер, по словам очевидцев, еле стоял на ногах, но за руль сел. Шофер-то был отпущен: к чему лишний свидетель?
О бурной личной жизни 58-летнего губернатора Каринтии говорили давно—в том числе и о его склонности к обществу молодых людей определенной ориентации. Уже после похорон его ближайший сподвижник по партии Стефан Петцнер открыто признался в близкой связи с погибшим. Дословно Петцнер заявил следующее: «Он был мужчиной моей жизни. Наши отношения шли дальше дружбы…» Молодой человек подчеркивает, что жена Хайдера, 52-летняя Клаудия, против их отношений «не возражала». «У меня был только он. Теперь я совсем один»,—сокрушается Петцнер.
Сразу же после смерти старшего друга Петцнер принял было бразды правления созданного Хайдером Альянса за будущее Австрии, получившего на последних выборах 12 процентов. Его назначение рассматривалось многими как исполнение последней воли Хайдера—тот хотел, чтобы молодой протеже пришел ему на смену. Петцнер, кстати, тоже для этого сделал немало—бросил учебу после знакомства с Хайдером на вечеринке, перестал писать статьи о косметологии… Однако не помогло. После скандальных интервью руководство партии, претендующей на формирование правящей коалиции в стране—члене ЕС, решило сменить лидера. Тем более что чуть ли не каждый день приносит новые данные о косвенной вине друга Петцнера в трагической гибели самого яркого из австрийских политиков.
НАСЛЕДНИК ПО ПРЯМОЙ
Причудливые обстоятельства гибели Хайдера не дают оснований свести этого политика к маргинальной фигуре. В том-то и дело, что он вывел крайне правых из гетто.
Будущий губернатор родился 26 января 1950 года в курортном городке Бад-Гойзерн на севере Австрии, в семье «истинных арийцев». Отец, сапожник по профессии, вступил в нацистскую партию еще в 1920-х годах, когда ее деятельность в Австрии была запрещена. Во время войны служил в войсках СС. Мать, учительница, сделала карьеру в Лиге немецких девушек (женское подразделение «Гитлерюгенда»)—стала главой местного отделения. После войны все это припомнили: отец Хайдера долго не мог найти работу и зарабатывал рытьем могил. Матери не разрешали преподавать, пришлось устроиться санитаркой.
Свое уважение к нацистам Йорг не скрывал с детства. В школе был отличником, без труда поступил на юрфак Венского университета. В 21 год вступил в Партию свободы—самую консервативную, но вполне пристойную на тот момент организацию. Еще в школьные годы Хайдер увлекался театром, а с переходом на партийную работу сделал перевоплощение основой своей деятельности. «Он всюду ездил с огромным чемоданом. Там были костюмы на разные случаи жизни,—вспоминал один из его знакомых.—Он появлялся в клетчатой рубашке и подвернутых брюках на собрании фермеров, был в джинсах и коже на дискотеке, а уже через несколько часов мог выступать перед бизнесменами в строгом костюме. Он везде был своим. В этом—его секрет».
В большую политику Хайдер ворвался в 1979-м. В 29 лет он стал самым молодым депутатом парламента, возглавил «путч» против Норберта Штегера, лидера партии и вице-канцлера в коалиционном правительстве. Молодой Хайдер публично бросил ему вызов, требуя пересмотра идеологии и отказа от сотрудничества с социал-демократами—старейшей и крупнейшей политической партией Австрии. О том, сколь радикальных перемен требовал Хайдер, говорят комментарии членов партии. Вот один: «С Хайдером я еще раз пойду на Россию,—утверждал некий старый партиец.—А вот со Штегером не поеду и на пикник».
Одновременно с карьерным взлетом Хайдер неожиданно разбогател. Умер его двоюродный дед, землевладелец из Каринтии, оставив в наследство обширное имение. Оно, кстати, некогда принадлежало еврейской семье, которая в 1940-м бежала из страны, продав собственность хайдеровскому деду за ничтожную сумму и не совсем добровольно.
Вершиной политического творчества Хайдера стало блестящее выступление Партии свободы на парламентских выборах 1999 года. Его партия финишировала второй, получив 27 процентов голосов и право формировать правительство вместе с другой правой партией—Народной. Единственное условие, которое было поставлено «народниками»: Хайдер не входит в правительство. Условие выполнили, только Австрии это не помогло. Впервые после войны к власти в Европе пришла партия, воспринимавшаяся в Брюсселе как неонацистская. В результате Евросоюз ввел против Австрии административные санкции—случай, уникальный в истории ЕС.
Что же обеспечило успех в 1999-м? Хайдер впервые связал низкие пенсии и безработицу с тем, что стал именовать Uberfremdung—«засилие иностранцев». Проблема эта станет болезненной для страны на многие годы: после того, как рухнул железный занавес и Австрия как раз вступила в ЕС, местных бюргеров захлестнула волна экономической иммиграции с Востока и Юга. Хайдер в своей предвыборной агитации не забыл никого из «захватчиков»: поляков он называл нацией «автомобильных воров», югославов—«грабителями», русских—«экспертами в области шантажа и разбоя». Избирателям понравилось: они поняли, что он «разбирается».
Не прошло и года после триумфа, как Хайдер засобирался в отставку. Официальная версия—желание сосредоточиться на милой его сердцу Каринтии. Полуофициальная—нежелание быть поводом для бойкота Австрии со стороны ЕС. Наконец, совсем неофициальная—настоятельная просьба соратников отойти от партийного руководства накануне скандала. Дело в том, что в немецких СМИ появились публикации о том, что борец за традиционные ценности и примерный семьянин Йорг Хайдер проводит свободное от политики время в обществе белокурых атлетов из молодежного крыла партии. Тогда скандал удалось замять, но это стоило Хайдеру ухода из большой политики и даже из партии. Впрочем, в 2005-м он создал новую—ультраправый Альянс за будущее Австрии, который всего через три года на досрочных выборах в парламент 28 сентября набрал 12 процентов, почти догнав его «бывшую» Партию свободы (17,54 процента).
Кстати, «бывшая» партия тоже поправела. Новый лидер—бывший зубной техник 39-летний Хайнц Кристиан Штрахе—дополнил мысли предшественника лозунгами вроде «Эмигранты, вон из Австрии!». А страх перед неконтролируемой иммиграцией стал самым пролетарским лозунгом в Австрии. Мы—за народ, но против социалистов, говорит Штрахе. Хайдер с плакатов, развешанных по всей стране, подхватывает: Австрия должна выйти из Шенгена, перед иммигрантами надо закрыть границы.
В общем, выборы 28 сентября вновь открыли Хайдеру дорогу в большую политику, подтвердив, что идеологически обе его партии—близнецы-братья. В Вене пошли разговоры о слиянии крайне правых для формирования правящей коалиции. Но все разговоры прервал «ночной полет» на извилистом шоссе под Клагенфуртом. Другое дело, что после смерти Хайдера его единомышленникам о чем-то будет даже легче договориться.
ВОСТОЧНЫЙ БАСТИОН ЕВРОПЫ
Горы, альпийские луга, ухоженная земля, современные автобаны, мощные ветряки-электростанции, добротные дома—Австрия, наверное, одна из самых красивых и благоустроенных стран на свете. Австрийцы любят свою страну и не очень, мягко говоря, любят приезжих, которые, спасаясь от нужды на родине, тоже хотят жить в благоустройстве, но на свой манер. Это обстоятельство—ключевое для тех, кто хочет понять, почему нормальные с виду австрийцы голосуют за партии неонацистского толка и лидеров вроде Штрахе и Хайдера.
Знаменитый канцлер Австрии Миттерних любил повторять: «Европа заканчивается у стен моего дворца в Вене». Австрия и вправду веками защищала Европу от нашествий. У мощных стен древней Вены остановились татаро-монголы. На восточной границе Австрии были остановлены турецкие орды, рвавшиеся на Запад. Многие австрийцы уверены: сегодня их страна—снова передовой бастион цивилизации.
Проблема иммиграции действительно стоит в Австрии очень остро. Из 8,4 млн граждан страны 1,4 млн—иностранцы, в основном выходцы из Турции. Много из экс-Югославии. Но преобладают мусульмане: сегодня до 4,9 процента населения, по подсчетам Австрийской академии наук, к 2051-му их будет 18 процентов.
Ультраправые, конечно, играют на этих страхах, но почву для фобий дают сами иммигранты. Чего стоит румынская преступность, захлестнувшая Австрию после отмены визового режима с Бухарестом,—местным властям пришлось устраивать отдельные «румынские тюрьмы» и платить серьезные деньги за экстрадицию преступников на родину. А ведь есть еще албанские, турецкие и прочие этнические преступные сообщества...
Конечно, Австрия не одинока. Схожие проблемы тревожат Италию, Германию, Францию, Испанию, Голландию, Англию. По некоторым оценкам, в ЕС—помимо десятков миллионов легальных гастарбайтеров—обитает еще около 12 миллионов нелегалов, которые часто занимаются преступным промыслом. Недавно члены ЕС одобрили директиву, которая позволяет задерживать мигрантов без документов на срок до 18 месяцев и запрещать им последующий въезд. Вопрос: поможет ли это Европе и Австрии? Если нет, то проблему борьбы с нежелательными мигрантами избиратель призовет решать ультраправых вроде Штрахе и Хайдера.
Фото: MIRO KUZMANOVIC/REUTERS; HEINZ-PETER BADER/REUTERS