На бывшего мэра Москвы заведено несколько уголовных дел, заявил Владимир Путин журналистам после большой пресс-конференции. При этом к ответственности экс-мэра Москвы пока не привлекают, потому что рано, пояснил президент. Господин Лужков прокомментировал ситуацию ведущему Роману Карлову.
–– Информагентства распространили ваш ответ на заявление Путина. Означает ли это, что вы смотрели пресс-конференцию президента?
–– Нет, я не смотрел пресс-конференцию. Мне позвонили после пресс-конференции знакомые журналисты из "Интерфакса" и задали совершенно удививший меня этот самый вопрос по наличию каких-то уголовных дел в отношении меня, о которых говорил якобы Путин. Вы знаете, вообще это все похоже на наступающий какой-то конец света, который все ожидают. Для меня эта информация прозвучала просто как гром среди ясного неба.
Никаких уголовных дел в отношении меня не было никогда заведено. И вдруг тут, я так понимаю, Путину подложили такую дикую совершенно в отношении бывшего мэра информацию. Поэтому я по этому поводу испытываю разные ощущения, и разные впечатления возникают от таких необдуманных и непроверенных высказываний.
Есть Уголовный кодекс Российской Федерации, есть закон №164 Процессуального кодекса, который говорит о том, что первым, кто должен узнать о том, что против какого-то гражданина заведено уголовное дело, должен быть сам гражданин.
–– Уже после слов президента МВД уточнило, что вы проходите свидетелем по делу Банка Москвы, но обвинение вам не предъявлялось. Вы действительно допускаете, что президент мог что-то напутать, или его, возможно, дезинформировали?
–– Дело в том, что я не просто допускаю, что может кто-то что-то напутать. Это действительно несоответствующая истине информация. Я вообще ожидаю определенных разъяснений по этому поводу. Потому что все, что задевает мою честь, для меня является принципиально важным. В данном случае задета моя честь, честь честного человека, который 20 лет служил городу Москве и служил стране безупречно, беззаветно, без единого замечания. И вдруг такое заявление.
Я думаю, что президента очень крупно подставили его помощники. С другой стороны, я думаю, что такого рода высказывания должны произноситься очень обоснованно и очень с большой осторожностью.
–– По этому поводу вы готовы в суд подать?
–– Я сейчас рассматриваю этот вопрос.
–– Вы допускаете такую возможность, что слова президента –– это, возможно, некое предупреждение или сигнал для вас?
–– Вы знаете, хватит этих сигналов, этих предупреждений. Два года я уже не мэр. Можно, если, скажем, мэр занимался неблаговидными делами, занимался преступной деятельностью, наверное, можно было бы давно уже сказать о том, что такие-то дела, такие-то преступления рассматриваются или возбуждены органами расследования по отношению к этому самому деятелю? Сколько можно третировать человека? Сколько можно его преследовать?
–– Вы сказали, что иск в суд собираетесь подать. Вопрос: на кого?
–– Я не сказал, что я собираюсь в суд подать.
–– Но вы подумываете об этом. На кого тогда такой иск можно подать?
–– Я буду консультироваться со своими адвокатами. Дело даже не в этом. Понимаете, если человек сказал неправильно, если ему дали неправильную информацию, то мне кажется, мужество и человеческое достоинство должны как бы пригласить этого человека сделать соответствующее заявление.
–– Господин Лужков, я так понимаю, что сейчас вы не в России?
–– Нет, я сейчас не в России. Но я прерываю свою работу за пределами России, и в ближайшие дни я приеду в страну. Я не боюсь претензий ко мне, потому что я работал честным образом, я служил беззаветно городу и стране.