Свежие сделки венчурной индустрии и новости инновационных компаний, а также комментарии экспертов и партнеров крупнейших венчурных фондов в еженедельной программе "Добрый венчур".
А.Ч.: Сегодня мы объявим о новой сделке на российском венчурном рынке, узнаем, как в домашних условиях создать интернет-блог, который спустя семь лет будет стоить под $200 млн, и поговорим о том, почему инвесторы заинтересовались краудфандингом. Начнем с локальных новостей. Вчера LinguaLeo закрыл сделку по привлечению раунда венчурных инвестиций от фонда Runa Capital. Сумма инвестиций – $3 млн. Про Runa мы говорили в прошлой программе, о том, что они привлекли новые $60 млн в свой фонд. И вот пример того, куда они эти деньги инвестируют.
Досье.
LinguaLeo – это стартап, представляющий сервисы по изучению иностранных языков онлайн. Компания основана Айнуром Абдулнасыровым в 2009 году. На данный момент количество пользователей LinguaLeo превышает 1,5 млн. Обучение пользователей происходит в зависимости от их уровня знания языка. При обучении используется аудио, видео, интерактивные тексты и другие инструменты. LinguaLeo пользуется большой популярностью в России, в Украине, в Белоруссии, Казахстане. Сервис также востребован у русскоязычной аудитории в США, Молдове, Израиле, Германии и Великобритании. Команда проекта насчитывает 35 человек.
А.Ч.: По данным самой компании LinguaLeo, у них около 1,5 млн пользователей только в рунете. Звучит неплохо. Но, однако, остается вопрос: это много или мало для такого сервиса?
Д.Р.: Если бы это все были активные пользователи, а самое главное, платящие деньги, то LinguaLeo уже давно был бы в шоколаде, может, и не брал бы никаких венчурных денег. А поскольку компания работает по модели freemium, то есть часть клиентов пользуется сервисом бесплатно, а за какие-то самые премиальные функции нужно платить. И поэтому далеко не каждый пользователь приносит компании деньги. А сколько нужно платящих клиентов, чтобы LinguaLeo в каком-то разумно обозримом будущем пошла на IPO, или может быть, кем-то была приобретена, мы попробуем узнать у основателя и генерального директора компании Айнура Абдулнасырова. Айнур, сколько нужно платящих клиентов при текущей ситуации, чтобы, условно, задуматься о выходе на IPO или, может быть, продаже Facebook?
А.А.: Сегодняшняя цифра у LinguaLeo — это порядка 60-70 тыс. пользователей, которые платят за наш сервис. Когда нам удастся увеличить цифру, скажем, в сто раз, мы будем стоить больше миллиарда долларов.
Д.Р.: А на каких рынках вы собираетесь найти столько пользователей?
А.А.: Сейчас LinguaLeo — это русскоязычный сервис. Наша задача — локализовать его на другие страны, и за счет этого мы уже хотим увеличить нашу аудиторию в десять и более раз.
Д.Р.: Ваша freemium бизнес-модель — вы к ней сразу пришли или вам пришлось попробовать какие-то другие варианты?
А.А.: Freemium — это хорошая бизнес-модель в интернете, наиболее перспективная. С самого начала запуска LinguaLeo мы выбрали именно ее. Но, конечно же, были определенные модификации, потому что важно, чтобы пользователи могли изучать язык на сервисе бесплатно и даже не платить, но все равно приносили пользу проекту. А те, кто могут заплатить, они это делают и пользуются всеми возможностями сервиса.
Д.Р.: Сейчас вы в Черногории, куда вывезли практически в полном составе всю команду программистов. В самом начале вашего пути, в 2009 году, Lingualeo так же выехала почти на полгода в Таиланд. Вот такие выезды, вообще насколько это эффективно?
А.А.: Это был незабываемый экспириенс: чистый воздух, натуральная еда, отсутствие пробок, отвлекающих факторов, звонков ненужных людей. Я считаю, что это невероятно эффективно как для совсем начинающего проекта, стартапа, так и для небольшой компании, которая хочет получить прорывной рост или развитие в том продукте, который она делает.
А.Ч.: У нас на связи был основатель и генеральный директор компании LinguaLeo Айнур Абдулнасыров. Но у сделки всегда есть две стороны. И сейчас предлагаю связаться с инвесторами, которые вложились в компанию LinguaLeo, и узнать детали сделки.
Д.Р.: У нас на связи руководитель и управляющий партнер фонда Runa Capital Сергей Белоусов. Вы, как опытный предприниматель и управленец, за вашими плечами немало успешных компаний, что вы считаете самыми узкими местами, самыми большими рисками стартапа на стадии LinguaLeo?
С.Б.: Их основной риск – это, чтобы в правильном порядке быстро написать много функционала, при этом именно не писать лишний функционал, чтобы пользователей не отпугивать.
Д.Р.: Сергей, а какой вы видите самый важный вклад Runa, кроме денег, в этой истории? Тем более, что вы лично, скорее всего, тоже будете этот вклад привносить.
С.Б.: А LinguaLeo – это как раз такой пример, когда, в общем-то, очень молодая команда написала продукт, который сначала не взлетал, а потом очень резко взлетел. И сейчас она, в некотором смысле, немножко находится в шоке от своего неожиданного успеха, там получается опять-таки из-за этого очень много работы. И поэтому, я думаю, наш опыт будет им очень полезен.
А.Ч.: У нас на связи был управляющий партнер фонда Runa Capital Сергей Белоусов. Неужели ребята из LinguaLeo делали проект два с половиной года без денег?
Д.Р.: Конечно, нет, я просто знаю тоже несколько инсайдов про эту историю. Для Айнура это не первый стартап. Он еще был студентом Высшей школы экономики и сделал компанию под названием "Клуб носителей языка", который потом продал. Часть денег использовал для запуска LinguaLeo. Вообще Айнур – такой стартапер с активной жизненной позицией, он получал разные премии, выигрывал в свое время конкурс БИТ в 2011 году, там был полмиллиона рублей призовой фонд.
А.Ч.: Действительно, история неплохая, но вот смотри: Speaktoit на прошлой неделе мы обсуждали в программе, LinguaLeo – на этой. Хочется верить, что тренд продолжится, и мы в каждой программе будем обсуждать новую интересную сделку именно с российскими стартапами и российскими фондами.
Д.Р.: Тоже хочется надеяться. Но чтобы догнать Кремниевую долину или Нью-Йорк хотя бы по количеству сделок, наверное, нужно, чтобы каждую неделю была не одна, а где-то три-четыре подобных венчурных инвестиций.
А.Ч.: Сейчас предлагаю на короткий перерыв, после которого мы попробуем подтвердить или развенчать слухи о продаже проекта Mashable – одного из самых популярных новостных блогов в интернете.
Часть 1
А.Ч.: Переходим к нашей второй новости. Итак, прошел слух, что телеканал CNN готовится купить новостной интернет-блог Mashable.
Д.Р.: На самом деле, понятно, что это не сам CNN, а компания Time Warner, к которой и принадлежит CNN. А Mashable – это один из самых популярных блогов о новых медиа, который был основан в 2005 году. Владельцем основным и основателем является Пит Кэшмор.
Досье.
Пит Кэшмор – создатель и руководитель сайта Mashable. Mashable – коллективный блог, посвященный социальным медиа и цифровым трендам. Ежемесячная посещаемость Mashable — более 20 млн уникальных пользователей. Британец Пит Кэшмор основал проект в 2005 году в возрасте 19 лет. Пит вошел в список ста людей года журнала Time в 2010 и стал молодым глобальным лидером Международного экономического форума в 2011 году. В Twitter на него подписаны около трех миллионов человек.
А.Ч.: В анналах истории уже есть примеры, когда новостной блог покупает крупный игрок. Так, в свое время America Online приобрела TechCrunch и Huffington Post.
Д.Р.: Но эти приобретения не все закончились очень удачно. Например, тот же Майк Аррингтон, основатель TechCrunch, я просто сам был свидетелем, когда в прошлом сентябре на конференции TechCrunch Disrupt в Сан-Франциско вышел Майк в футболке, на которой было написано "Безработный блогер". В общем-то, конфликт с Майком стал довольно серьезным ударом по репутации TechCrunch. У нас в России тоже есть медиахолдинги, объединяющие сразу несколько ресурсов. И мы решили попробовать опровергнуть или подтвердить слухи о покупке Mashable, а также узнать экспертное мнение у CEO SUP Media Аннелис Ван Ден Бельт. Аннелис, ходят слухи, что CNN покупает Mashable. Знаете ли вы что-нибудь об этой сделке?
А.В.Д.Б.: У меня пока нет точной информации. Я, как и вы, знаю слухи об этом, читала о возможности покупки на нескольких сайтах, а также сделала несколько звонков, в том числе, на CNN, но подтверждения не получила. Если у меня будут новости, я сообщу вам.
Д.Р.: Вы являетесь главой большого медиахолдинга, сфокусированного на интернете. Как вы думаете, почему крупная медийная компания решила купить такой блог как Mashable, в бренде которого личность основателя Пита Кэшмора является одной из ключевых составляющих?
А.В.Д.Б.: Я считаю покупку Mashable отличным решением. Хорошо, что традиционные медиакомпании экспериментируют и пробуют множество новых вещей в цифровой среде. Я и компания SUP Media верим, что наилучшим форматом является микс из пользовательского и профессионального контента. Для такого традиционного игрока, как CNN, тратящего много средств на создание профессионального контента, сейчас важно следить за релевантностью материалов и добавлять в пользовательский контент. Mashable хоть и строится вокруг конкретных личностей, обладает большим увлекающим эффектом и активно использует возможности блогосферы. Если совместить его с обычными медиа, то получится очень релевантный ресурс.
Д.Р.: Корпорация AOL купила TechCrunch за $25 млн, почему Mashable может оцениваться в $200 млн? Сколько бы вы готовы были заплатить за такой блог?
А.В.Д.Б.: Я думаю, что в случае с TechCrunch есть некоторое отличие. Да, его читаем и вы, и я, и многие другие люди, но, по-прежнему, это не потребительский бренд. Это нишевой бренд, так называемый B2B, то есть ориентированный на одну отрасль. Mashable ориентирован на более широкую аудиторию читателей, он не фокусируется только на технологиях. Этим, скорее всего, и объясняется высокая цена, которую готов предложить покупатель проекта. Например, AOL заплатила за Huffington Post $350 млн. Между Huffington Post и TechCrunch много различий, но в данном случае основное объяснение более высокой платы в том, что у бренда HuffPost аудитория шире, чем у нишевого бренда, коим является TechCrunch.
Д.Р.: Майкл Аррингтон, основатель TechCrunch, покинул свой проект. Как вы думаете, будут ли предприниматься попытки по удержанию Пита Кэшмора в блоге Mashable?
А.В.Д.Б.: Я полагаю, что ключом к успеху в подобных сделках, будь то Mashable и Time Warner, или TechCrunch, или Huffington Post, является вера обеих сторон в свой проект. Ситуация, когда компания держится на одной личности, довольно рисковая. Но если вы посмотрите на Mashable, то заметите, что несмотря на наличие главной фигуры, в компании активны и другие персоналии. Я считаю, что тот, кто хочет купить Mashable, ориентируется на всю команду проекта и ее работу, которой руководит один сильный лидер. Если перед Питом стоит выбор, остаться или уйти, то на месте Time Warner, я приложила бы все усилия, чтобы он остался в проекте.
А.Ч.: У нас на связи была CEO SUP Media Аннелис Ван Ден Бельт.
Д.Р.: Нам действительно повезло, что Аннелис так грамотно прокомментировала ситуацию вокруг Mashable. Думаю, что теперь остается ждать подтверждения или опровержения, собственно, этой сделки. Сумма в 200 млн кажется теперь вполне реальной за такой интернет-актив.
А.Ч.: Сейчас предлагаю уйти на короткий перерыв. И в заключительной части нашей программы мы попробуем разобраться в том, как одному из самых успешных краудфандинг-проектов удалось привлечь $15 млн.
Часть 2
А.Ч.: Переходим к нашей последней новости. Так, краудфандинг-проект Indiegogo получает $15 млн от Insight Venture Partners и Khosla Ventures.
Досье.
Краудфандинг — это коллективное сотрудничество людей, которые объединяют свои деньги, чтобы поддержать какой-либо проект других людей или организаций.
А.Ч.: Indiegogo — проект, который известен больше как аналог проекта Kickstarter.
Д.Р.: Хотя, на самом деле, он был основан даже немножко раньше, чем Kickstarter. Недавно Venture Beat собрал и опубликовал статистику по проектам Kickstarter, который, наверное, является основным конкурентом Indiegogo, и впечатляют данные: почти 3 млн человек пожертвовали около $200 млн на больше чем 45 тыс. проектов. Примерно 41% из 45 тыс. проектов не смогли собрать заявленные суммы, поэтому все деньги вернулись обратно жертвователям. И все это произошло примерно за три года.
А.Ч.: Для меня остается все-таки загадкой: как работает финансирование по схеме краудфандинга, когда люди фактически жертвуют свои деньги на проекты? Пусть это один рубль или один доллар или несколько тысяч долларов, и при этом, по большому счету, ничего от этих проектов взамен они не получают.
Д.Р.: Они не получают доли в этих проектах, но они могут получать какие-то бенефиты, может быть, материальные или нематериальные. Какой-то статус, например, можно первым посмотреть этот образовательный ролик или из вас сделают персонажа мультфильма. Но говоря про краудфандинг в целом, нельзя не сказать, что президент Обама в Америке подписал в апреле закон, что будет работать настоящий краудфандинг, когда любой стартап сможет по копеечке собирать с любых инвесторов до $1 млн в год, и при этом, естественно, инвесторы будут получать какую-то долю в этой компании. Закон должен вступить в действие зимой, тогда мы узнаем настоящую силу краудфандинга не только в области креативных и каких-то благотворительных проектов.
А.Ч.: Почему все же такие инвесторы, как Insight Venture Partners и Khosla Ventures, рассматривали в качестве объекта для инвестиций Indiegogo, а не его конкурента Kickstarter?
Д.Р.: Я думаю, их истинные мотивы могли быть самыми разнообразными. Похоже, что Kickstarter, он скорее доказал, что подобная бизнес-модель работает, что она вообще работает. А Indiegogo в данном случае, наверное, лучше приспособлен, чтобы лучше масштабироваться по разным странам мира, поскольку они принимают и раздают платежи не только в Америке.
А.Ч.: А что же у нас происходит с историей краудфандинга в России?
Д.Р.: Мы попробуем обратиться к эксперту. И здесь в качестве эксперта любезно согласился выступить Илья Пономарев, депутат Государственной думы. Илья, идея краудфандинга для вас не нова, мы видим немаленькие инвестиции со стороны ведущих фондов в Indiegogo. Означает ли это, что время для таких проектов пришло?
И.П.: Я абсолютно с этим согласен. Я думаю, что чем дальше, тем больше будет подобных технологий. Мы сейчас уже хорошо видим, что в России с развитием политических процессов начинают развиваться и краудфандинговые методы. Причем раньше их никогда не было. Были робкие такие ростки, связанные с благотворительностью, когда собирались деньги на те или иные операции детям и так далее, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что началось в прошлом году с проектами Алексея Навального, особо проявилось в этом году. Вот я могу сказать, прошедший, например, "Марш миллионов" 12 июня за три дня собрал цифру почти 2 млн рублей. То есть сейчас это явление стало абсолютно массовым, и, в общем, люди уже не боятся участвовать в краудфандинговых инициативах.
Д.Р.: Что касается России, где у нас наиболее вероятен успех проектов по краудфандингу?
И.П.: Политика, безусловно. Да, это то, что сейчас очень хорошо начинает срабатывать. Но, на самом деле, во всем мире это началось именно с политики. А дальше начинаются другие сферы, которые видят успех таких вот ярких политических инициатив, начинают подтягиваться, собирая деньги, например, на те же самые инновации.
Д.Р.: Вопрос как депутату Госдумы: не собираетесь ли вы выносить такой закон про краудфандинг на рассмотрение в Госдуму?
И.П.: Учитывая, что у меня есть стартап как раз в Штатах, который занимается краудфандингом, то я анализировал российское законодательство в этой сфере. Пока я больших ограничений на это не вижу. Ведь у нас даже электронные деньги, они очень либерально регулируются в отличие от многих других стран. Мы как раз сейчас обсуждаем со Сбербанком возможность делать такую инициативу в России.
А.Ч.: У нас на связи был Илья Пономарев, депутат Государственной Думы.
Д.Р.: Напомню, что в прошлой программе мы объявили небольшой конкурс: кто смог бы угадать все три новости, которые прозвучали в эфире сегодняшней программы, был бы приглашен на ужин с венчурными инвесторами, на заседание Российского венчурного клуба.
А.Ч.: И мы по-прежнему предлагаем вам угадать три новости с венчурного рынка, которые прозвучат, но теперь уже в следующем выпуске программы "Добрый венчур". Если вам удается, вы по-прежнему можете быть приглашены на закрытую встречу с венчурными инвесторами VC Club в центре Digital October.
Д.Р.: Это означает, что к сегодняшней программе никто три новости не угадал.
А.Ч.: Три предполагаемые новости о венчуре вы можете запостить на нашей странице в Facebook.
Д.Р.: Так же, как любые вопросы и комментарии, выразить свое согласие или несогласие с мнениями ведущих и экспертов нашей программы.
Часть 3