Старую европейскую традицию, согласно которой великий пост — время не только аскетического подвига, но и особых музыкальных впечатлений (причем в том числе именно концертных, не богослужебных), Михаил Плетнев помянул еще несколько лет назад, исполнив удивительную ораторию Бетховена "Христос на Масличной горе". Тогда, отвечая на вопрос о том, почему из "духовного" он обратился именно к произведению западного композитора, да еще заведомо редкому, дирижер резонно ответил, что на Западе такого рода музыки просто больше было написано. Это правда: когда закрывались оперные театры и прекращались прочие светские увеселения, музыкальная жизнь преображалась в многочисленные concerts spirituals, "духовные концерты", устраивавшиеся не только в храмах и часовнях, но и во дворцах, аристократических салонах, и в тех же театрах — там же, где и концерты обычные. И главным содержанием этих концертов были именно что оратории, которые веке в XVIII воспринимались не как какой-то недосягаемо высокий жанр, стоящий на одной ступени с мессой, а как средство развлечь привыкший к оперному вокалу слух, не нарушая внешних порядков благочестия. Соперничать с как минимум трехвековой традицией западноевропейской духовной оратории (после Бетховена были еще, скажем, "Илия" Мендельсона, "Лазарь" Шуберта, "Елизавета Венгерская" Листа и много чего еще) русской традиции сложновато — просто потому, что у нас этот жанр не пустил корни.
Но попытаться, видимо, все-таки стоит, и на сей раз Михаил Плетнев (вместе с РНО и Московским синодальным хором) будет исполнять уже русский раритет — ораторию Николая Черепнина "Хождение Богородицы по мукам". Это, правда, уже совсем не повторение опыта европейской оратории, а нечто в совершенно своем духе, хотя состав исполнителей вроде бы "западный": солисты, хор, но и оркестр. "Хождение..." Черепнина написано в 1937-м, однако, в сущности, продолжает линию русского модерна, религиозные искания которого имели в том числе и музыкальное измерение. Тут как с изобразительным искусством, где восточнохристианские древности, увиденные через призму прерафаэлитов и символизма, многое обусловили и у Врубеля, и у Васнецова, и у Нестерова, и у их многочисленных эпигонов. Вот и в духовной музыке были прекрасные ученые опыты Александра Кастальского, старавшегося дивную архаику древних распевов не затушевывать прилизанно-академичными аранжировками, а, наоборот, подчеркивать; а потом на этой основе произросли духовные вещи и Рахманинова, и Гречанинова. А также отчасти и "Хождение Богородицы по мукам" Черепнина, написанное на текст знаменитого древнерусского духовного стиха о Богоматери, утешающей страдающих в аду грешников,— хотя если говорить о связях Черепнина с модерном, то охотнее всего вспоминается его балет "Павильон Армиды" (1903), оформленный Александром Бенуа в духе грандиозной барочной феерии.
В программе концерта есть и еще одно композиторское имя, для многих в таком контексте наверняка неожиданное: Николай Голованов. То есть о склонности великого советского дирижера к композиции известно хорошо, современники иногда даже ужасались свойскому волюнтаризму Голованова в отношении известных партитур, которые тот исполнял в своей собственной редакции. Но он писал еще и духовную музыку, о чем в сталинском СССР предпочитали не знать,— и вот тут его сложно упрекнуть в волюнтаризме, потому что Голованов традицию русского церковного пения знал основательно и не понаслышке. В молодости он был одним из регентов Московского синодального хора — не того сегодняшнего концертного коллектива, который носит это имя, а знаменитой московской "капеллы" с многовековой историей, изумлявшей заезжих иностранцев и соперничавшей с императорскими придворными певчими Петербурга. Видимо, для того, чтобы дополнить предлагаемый в концерте профиль композитора, Михаил Плетнев исполнит также и его светскую музыку, столь же раритетную: сюиту из оперы "Принцесса Юрата".
Большой зал консерватории, 9 апреля, 19.00