Советские ценности оказались фальшивыми, западные отвергаются, а собственных нет никаких, кроме денег. Неужели это новый российский тупик?
Сильнейшая картинка этой весны: Москва, Пушкин на фоне кинозала "Пушкинский", строка "И милость к падшим призывал" на цоколе — и омоновцы-"марсиане" внизу, за руки за ноги волокущие тех, кто не ушел с площади "после окончания согласованного митинга". Звуковая дорожка — полицейский, бубнящий в матюгальник: "Граждане, расходитесь..." А вот и видео, выкладываемое в интернет в режиме реального времени человеком с ником Vova_Moskva: здесь он снимает происходящее, а здесь его самого уже волокут в "воронок" (он орет: "Голову отпусти! Задушишь! Вы мне шею свернете, гады!"), а затем — удар, тишина, темнота. Минуту спустя становится видно окно с решеткой: так сказать, наша версия Windows. Я испытал реальное потрясение, когда смотрел этот репортаж online: секунда в секунду я видел то же, что и человек, брошенный в неволю.
Так что меня не удивило потом торжество победителей, в котором не было ни малейшей милости к проигравшим, то есть ни малейшего благородства. А торжество без благородства — это варварство. И варвары торжествующе рычали: пусть хомячки и хорьки на своих площадях поймут, что с ними не в бирюльки играют. И под их рев я думал о том, что, задержись на Пушкинской на 40 минут дольше, меня бы тоже приняли в автозак — просто за то, что стоял на площади, и просто потому, что в нашей ситуации у проигравших вообще нет прав. А в Питере бросили бы в автозак мою жену, собиравшуюся идти на Исаакиевскую, где были наши друзья, и пошедшую бы, не свались с ангиной (и я бы тогда писал не этот, а совершенно другие тексты, потому что когда бросают за решетку самых близких людей, тогда ты, если не говно, а мужчина, должен потратить остаток жизни на то, чтобы ломать, не так)? А вот теперь, товарищи дорогие, поскольку мы (пока) на свободе и даже не оцарапаны, давайте-ка пригасим фитилек эмоций и задумаемся: а что, собственно, охраняют ОМОН, спецназ, войска ВДВ и прочие силовики? Кроме, разумеется, царя, которого все же нельзя признать вечной ценностью, раз уж в главном законе царства заложена возможность его переизбрания.
* * *
Лет десять как в различных аудиториях я прошу быстро, не раздумывая, ответить на простой вопрос. Прошу и вас. Итак:
— Что является главным богатством России?
Ответ неизменно такой:
— Нефть!!! Газ!!!
С вариациями типа "природных богатств" и "территорий".
Так отвечали мне и пропутинцы на телесъемках, и интеллектуалы в питерском книжном магазине "Все свободны", и студенты на журфаке МГУ. Так отвечали в Краснодаре и Красноярске, в Петропавловске и Москве. После чего я обычно просил всех убраться вон, потому что если аудитория ставит себя ниже барреля нефти, то лучше читать лекцию колонкам на бензозаправке.
Две мои студентки — Настя Дорофеева и Наташа Кузнецова — даже провели свое исследование, опросив 100 студентов МГУ. Результат: 3 процента считают, что богатств у России нет, 15 процентов главными богатствами полагают историю и культуру и лишь 35 процентов считают главным богатством нас самих, то есть людей. На фоне 41 процента уверенных, что главное богатство России в углеводородах.
Как ни пытаюсь, не могу представить голландца, считающего главным богатством своей страны тюльпаны. Француза, считающего, что богатство Франции в вине. Немца — что в автомашинах. Американца — что в Wall Street или Силиконовой долине.
Безусловно, богатство любой страны в людях. При условии, конечно, что они осознают свои ценности — как материальные, так и нематериальные. Ведь мы же хорошо представляем европейские ценности. Это и любовь к истории (вот почему там охраняют старые камни), и семья (вот почему там показывают, как президенты проводят с семьями отпуск), и уважение прав меньшинств (от детей до инвалидов). Среди ценностей в Европе и доброжелательность, и равенство перед законом, и признание за любым человеком прав человека (и за алкоголиком, и за преступником, и за бомжом), и общественное благо, и образование, и знание, и мир, труд, майский вечер с барбекю на газоне перед домом...
Эти ценности и определяют стиль жизни, когда в своей деревушке равно уважаемы и мэр, и булочник, и учитель физкультуры, который вообще-то является владельцем замка на горе, а в школе работает, потому что считает важным приносить пользу людям (реальная история из региона Корбьер, не выдумываю).
И я очень хорошо понимаю, что эти ценности можно отстаивать, защищать.
А теперь попробуйте назвать сегодняшние российские ценности. Не советские — они почти все, кроме ценности образования, научного знания и любви к книге — оказались фальшивыми. Что, у нас сегодня в цене знание? Да бросьте: тиражи научно-популярных книг, расходящихся в панатлантической цивилизации миллионами экземпляров, в России едва достигают пары тысяч. Образование? Ничего подобного: куда важнее диплом, и работодатель, зная это, давным-давно не берет на работу выпускника без опыта. Семья? Не смешите: среди сильных мира сего в куда большей цене девочки от Пети Листермана (он мне говорил, что изо всех ранних богачей от поставляемой им продукции отказывался лишь Ходорковский).
Единственная настоящая, подлинная, вожделенная российская ценность — это даже не нефть. Это деньги, которые приносит продажа нефти.
Кроме денег, России нечего желать и некуда стремиться — и, в общем, незачем жить. Сегодня мы не страна, а попросту банк. В банке не живут. В лучшем случае — работают и быстренько сматываются после рабочего дня. С банком не борются. Его используют, пока котировки на нефть высоки, и закрывают счета, чуть угрожает банкротство.
* * *
Я не просто так завожу разговор о ценностях нации и не просто так спрашиваю всех о богатствах России.
В книге Збигнева Бжезинского "Великая шахматная доска" есть разумное объяснение, почему в холодной войне победил Запад, а не коммунистический блок.
(У Бжезинского, замечу в скобках, в России репутация русофоба — и это такой же оксюморон, как "оранжевая" репутация американского посла Макфола: в США Макфол слывет чуть не пропутинцем. На самом деле "Шахматная доска" в отношении России — это примерно книга доктора Спока "Ребенок и уход за ним".)
Бжезинский утверждает: коммунистический блок проиграл потому, что имел вертикаль власти, центр управления в Кремле и единую идеологию, предписанную всем (от чего, грубо говоря, первым взбеленился Китай, который со своей грандиозной историей вовсе не хотел довольствоваться ролью вассала).
А вот в западном блоке не было системы сюзерен — вассал, не было единой идеологии, но были общие ценности, следование которым, однако, никак не влияло на национальную самобытность. И эти ценности — Европы, Америки, Запада в целом — были столь привлекательны, и их было так много, и материальных и нематериальных, от литературы и кино до свободы слова и свободы в выборе одежды, что их нельзя было остальному миру не возжелать.
Привлекательность тех или иных ценностей и представляет собой настоящую "мягкую силу" — ту, которая определяет в конечном счете мировое развитие.
Вопрос: какие наши сегодняшние ценности привлекательны для мира?
Эй, ребята-силовики, оттачивающие умения на затаскивании в автобусы безоружных и беззащитных: вы ради чего их хватаете? Ради зарплаты? Назовите хоть одну — не прошу две! — ценности, ради которых не жалко было бы отдать пусть даже и жизнь?
Нет ничего.
И даже деньги во что-то путное трансформировать не удается. Это как с московскими ресторанами: цены выше парижских; еда скверна; официанты же либо угрюмы, либо лебезят. А откуда, если равенство не ценность, и чувство достоинства не ценность, и труд не ценность, взяться европейскому шарму, основанному на уважении к клиенту, к его и к своему бизнесу? Откуда, если страна в едином порыве признает ценностью исключительно нефть, а смыслом бизнеса — исключительно прибыль? Не считать же смыслом бизнеса самые вкусные в мире котлеты, или самые лучшие в мире машины, или самые красивые в мире цветы?!
И боюсь, что мы не просто в тупике — мы в полной заднице. Эту задницу не имеет ни малейшего смысла защищать.
Жена, сиди дома.
Я тоже больше никуда не пойду.
Сварганим в выходные кислые щи: с этой ценностью у нас нет проблем.