После новогодних праздников у автоинспекторов большой урожай. Пить или не пить за рулем, гадаешь, вернувшись из-за границы, где еще не придумали абсолютного нулевого промилле
Главного нарколога Минздравсоцразвития зовут Евгений Брюн. Он сказал: цена на спиртное в России должна быть пропорциональна градусу. "Если пиво трехградусное, например, стоит рубль, то водка должна стоить в 13 раз дороже. У нас же пока получается, что градус алкоголя в водке очень дешевый". Дешевая водка, по мнению Брюна, способствует алкоголизации.
Я об этом заявлении уважаемого специалиста узнал во Франции — в тот день, когда, выпив на аперитив в бретонском ресторанчике кир-бретань (сидр, черносмородиновый ликер и яблочная водка, дабы поднять градус сидра до применяемых в кирах шампанского или вина), сел за руль и поехал по редкой красоты побережью.
Во Франции, как и в большинстве европейских стран, за исключением (точно знаю!) Испании, алкоголь в крови не запрещает водить автомобиль. Но во всех странах нельзя водить автомобиль пьяным. Граница не столько формальна (во Франции — пара бокалов вина, в Финляндии — бокал), сколько тонка (разные организмы по-разному реагируют на алкоголь). Вон и француз-приятель, одолживший нам автомобиль, последние годы возит с собой алкометр, в который исправно дует на выходе из ресторана.
Санкции за пьянство за рулем — зверские, вплоть до ареста, и идут дискуссии, не пересмотреть ли размер нормы. И это в стране, входящей (наряду с Чехией, Эстонией, Ирландией и Хорватией) в пятерку наиболее пьющих стран мира! (13,3 литра в год на человека в возрасте от 15 лет в пересчете на чистый алкоголь). В стране, где, если мчится с сиреной полиция, все понимающе говорят, что ажаны спешат пропустить пастис, стаканчик анисовой водки с водой! Более того, в стране с традиционной культурой винопития, где пикник немыслим без бутыли, которую старики починают уже на завтрак, слышатся призывы запретить употребление алкоголя вне стен общепита. Утверждают, что спивается молодежь. Публикуют впечатляющие снимки с монбланами пустых бутылок, остающихся после праздников.
Это я не к тому, что нужно срочно превратить Россию во Францию (хотя я за!) и разрешить алкоголь за рулем (хотя нулевое промилле — праздник гаишного кошелька). Я это к тому, что потребление алкоголя — часть культурной традиции. Сколько стран — столько и традиций. А традиции — вещь консервативная.
Главная (и печальная) русская традиция в том, что у нас к водке относятся как к вину. В отличие от Европы, где крепкий алкоголь — либо аперитив, либо дижестив, у нас водкой сопровождают трапезу. И не только. И если бы сейчас я пил водку, как в выпускном классе (а в городе Иваново в брежневские годы старшеклассники глушили водку в подъездах, портвейн используя "для разгона"), то единственный текст, связанный с моим именем, был бы сегодня на моей могиле. Но при Горбачеве я однажды привез в Брюссель знакомому советнику Европарламента бутылку "Столичной", мы у него дома перед обедом разлили, я свою рюмку махом долбанул и увидел, как семейство застыло в изумлении. Затем советник засмеялся. "Ну Дмитрий же из России",— сказал он. Они-то отпивали водку sipping, полуглоточками, и я почувствовал себя медведем в цирке. С тех пор водку не пью, искренне считая ее самым тупым алкоголем в мире (спирт да вода), годным разве на то, чтобы, окоченев с мороза, принять под огненный борщ.
А поскольку самый тупой напиток является у нас национальным и к тому же мужским ("мужикам — беленькое, бабам — красненькое"), я приветствую запреты последних времен: и на ночную торговлю, и на торговлю крепким спиртным в ларьках. С 1 января 2013 года любым алкоголем, включая пиво, запретят торговать еще и на автозаправках — по-моему, ура. И Евгений Брюн абсолютно прав, когда говорит, что цена на алкоголь должна соответствовать крепости. Для того и существуют акцизы.
Но есть одно обстоятельство, где прячется дьявол.
В 2011 году был издан очередной Global Status Report on Alcohol and Health ("Глобальный отчет о потреблении алкоголя и здоровье") — данные из него по Франции я и приводил. Россия, согласно отчету, на 15-м месте в мире: 11,03 литра чистого спирта на душу в год. Больше пьют и в Англии, и в Румынии, и в Корее. Однако впервые отчет содержит раздельные цифры по потреблению, так сказать, легального алкоголя и само- и домодельного. И вот здесь уже не просто страх, а ужос-ужос-ужос. Россия занимает 2-е место в мире по потреблению алкоголя вне контролируемого рынка (4,73 литра в пересчете на спирт. 1-е место за Эквадором с его кактусовкой: там 5,37). С учетом всех видов потребления мы на 4-м месте в мире после Молдавии, Чехии и Венгрии. А это значит, что если просто повысить цену на водку (как предлагает Брюн), то место водки займет самогон.
В своей жизни я немало наркологов проинтервьюировал. Отчаянно споря по методикам, они сходились в одном: нельзя уничтожить одну зависимость, не заменив другой. Нацию, жрущую водку, можно попробовать переформатировать на потребление пива или вина. Но если просто ввести сухой закон, страна перейдет в лучшем случае на табуретовку, а в худшем — на героин. Так завязавший пьяница в "Обществе анонимных алкоголиков" подсаживается на общение, как раньше был подсажен на водку. А если алкаш просто завяжет, ни на что не подсев (на спорт, на чтение, на огород), с ним могут произойти такие изменения личности, что, по совести сказать, уж лучше бы пил.
Проблема российской политики в отношении рынка алкоголя в том, что она действует только запретами без побудительных стимулов. И даже запреты устроены так, что все равно поощряют потребление крепкого. Зайдите в любой супермаркет и пройдите вдоль рядов с пивом. У нас всегда и везде безалкогольное пиво — самое дорогое.
Пройдите далее: к винным рядам. Какое вино будет самым дешевым? Правильно: не сухое, а полусладкое-полугадкое. Производят его так: провальный урожай, скверные виноматериалы, которые откажутся пить в других странах, разбодяживают сахаром для России. Сахар имеет свойство перебивать любой вкус. Сухое же вино — я уж не говорю про французское, но даже чилийское или аргентинское — в России невероятно дорого. В московских супермаркетах под 300 рублей бутылка. Какой выбор сделает человек с зарплатой в 10 тысяч? Правильно: мужикам — беленькое, бабам — сладенькое. На людей действуют экономические стимулы. Вон, в Питере особо экономные приноровились возить вино из Финляндии.
Кстати, Финляндия тоже была страной глушащих водку и самогон мужиков, куролесящих во хмелю. Но там не только вводили драконовские меры (госмонополия на алкоголь: строго через компанию Alko; долго действовал запрет на торговлю спиртным по выходным), но и стали менять политику в целом, перетаскивая нацию с водки на сидр и вино. Каталог сухих вин Alko таков, что хочется попросить об алкоголическом убежище. Сегодня это страна, где не квасят, а проводят вечер в ресторанах и барах.
Финляндия, как и мы,— страна не винопроизводящая. Однако, импортируя вино, Финляндия умудряется поддерживать монопольные цены, близкие к французским или испанским. У нас такое тоже могло быть (и было), когда б мы вино покупали у соседей. Но в России помимо главного нарколога Брюна есть и главный санитарный врач Онищенко, запретивший — в целях заботы о здоровье нации — импорт вина из Грузии (Россия как раз собиралась воевать с Грузией) и Молдавии (там были проблемы с русским Приднестровьем).
От людей, его знающих, я слышал, что Онищенко блистательный эпидемиолог. И одновременно охранитель устоев. Такие люди обычно идут напролом. Запретом на ввоз грузинского вина он умудрился отдавить ногу не только грузинам, но и французам. Потому что грузинское вино давно большей частью французское. Французским "Перно Рикар" выкуплены заводы, вложены гигантские деньги.
Когда Онищенко запретил импорт "Мукузани" и "Киндзмараули", грузины вылили в канавы 800 тысяч бутылок вина. Некуда было девать. И текли винные реки, а люди рыдали. Не только потому, что оставались без средств к существованию, но и потому, что это уходил в землю их труд.
Не думаю, если оценка Онищенко как Торквемады справедлива, чтобы в его сердце хоть что-то дрогнуло. Но вообще-то и Торквемада должен понимать, что сотни тысяч не дошедших до нас бутылок сухого превратились у нас в сотни тысяч бутылок дурного и крепкого. Зависимость не терпит пустоты. Так что Торквемада приложил свою руку к российской и пьяной преступности, и к ранней смертности.
Я завершаю. 2012 год в России будет годом нового наступления на алкоголь. В первом полугодии акцизы на спирт вырастут на 10 процентов, во втором — еще на 20 процентов. Онищенко вот под Новый год предложил поднять цены на водку до 100 долларов.
Запрещать — дело нехитрое, запрещать можно и с бодуна.
Вот как и что поощрять — об этом лучше думать на трезвую голову.
Потому что когда все запрещают и ничто не поощряют — тогда да, тогда остается только с горя напиться.