В августе завершилась реформа МВД России, длившаяся около двух лет. За это время милиционеры стали полицейскими, был принят закон "О полиции", почти на пятую часть сократили численность сотрудников органов внутренних дел, меньше стало и генералов. Наконец, был принят долгожданный закон о социальных гарантиях для стражей порядка. Критики реформы отмечают, что все эти меры не привели ни к повышению доверия к ведомству со стороны граждан, ни к росту эффективности его работы.
Реформа МВД формально была завершена 1 августа этого года, когда закончилась внеочередная аттестация личного состава органов внутренних дел (впрочем, кое-где на местах ее тайком продлили). Однако результаты не удовлетворили, похоже, даже инициатора преобразований, поскольку, поздравляя полицейских с профессиональным праздником 10 ноября, президент России Дмитрий Медведев в своем твиттере пообещал, что реформа продолжится и дальше.
Ключевых моментов реформы было несколько. Самым болезненным стало определение структуры ведомства. Она менялась многократно, причем реформирование началось со скандального решения ликвидировать одну из традиционно самых эффективных милицейских служб — транспортную (в итоге после массовых увольнений и смены руководства она сохранилась). В самом центральном аппарате МВД "Ъ" не раз неофициально говорили, что этот вопрос стал предметом жестких внутренних разборок между генеральскими кланами. В итоге при общем сокращении почти в два раза центрального аппарата МВД число штабных и тыловых подразделений в разы увеличилось, зато резко сократилась численность оперативных главков. На "земле" ситуация и вовсе доходила до абсурдной: в некоторых субъектах федерации на районном и муниципальном уровне такие подразделения, как уголовный розыск или служба экономической безопасности, фактически были разогнаны только потому, что так называемый полицейский блок формировался по личным вкусам нового начальника, которому этот вопрос был отдан на откуп. "Недостаток инспекторов ГИБДД еще как-то можно компенсировать системами видеофиксации, нехватку сотрудников ППС — системой техсредств "Безопасный город". Но как компенсировать недостаток сотрудников уголовного розыска?" — недоумевал в беседе с "Ъ" высокопоставленный офицер МВД.
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
Вторым ключевым моментом стало переименование милиции в полицию. Оно вызвало экстренную корректуру уже готового нового закона "О милиции" (теперь он называется законом "О полиции") и внеочередную аттестацию личного состава. Принципиальных отличий нового закона "О полиции" от действовавшего ранее закона "О милиции" немного. В частности, при каждом органе внутренних дел теперь обязательно действует общественный совет. Однако критики реформы напоминают, что в ряде субъектов такие советы действовали (например, в Москве, Санкт-Петербурге, Челябинске и т. п.) и ранее, но только по инициативе начальников главков и управлений. Кроме того, полицию освободили от несвойственных ей функций — службы в медвытрезвителях, розыска уклоняющихся от воинской службы и т. п.
Что касается аттестации, то она, даже по мнению самих полицейских, носила больше формальный характер. Во всяком случае, статистические данные службы собственной безопасности ведомства о коррупции среди сотрудников и после реформы практически не изменились. А из 90 с лишним генералов, сокращенных в ходе реформы, только двоих — экс-начальника Санкт-Петербургского ГУВД Владислава Пиотровского и бывшего первого заместителя начальника ДЭБ МВД Андрея Хорева — можно считать жертвами "чистки" ведомства. Остальные, даже переведенный с резким понижением на службу в Петербург бывший первый замминистра внутренних дел Михаил Суходольский, успешно переаттестовались.
Единственный плюс реформы, с которым согласны все,— принятие закона о социальных гарантиях полицейским, который предусматривает и долгожданный существенный, в разы, рост зарплаты. Однако и здесь многие полицейские настроены весьма скептически: рост благосостояния должен начаться в 2012 году, а вот хватит ли на все намеченные меры средств из бюджета — большой вопрос.