Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» ФЕДОР ЛУКЬЯНОВ рассказал корреспонденту “Ъ” АЛЕКСАНДРУ ГАБУЕВУ о том, какую роль Россия играет в Азии.
— Можно ли сказать, что Россия является одним из ведущих игроков в Азии?
— К ведущим игрокам в этом регионе Россию отнести никак нельзя. Хотя потенциально лидерская роль РФ в Азии отмечается другими странами, пока реально эту роль никто не видит и ничего особенного от нашей страны не ожидает. Характерный пример — последняя статья госсекретаря США Хиллари Клинтон в Foreign Policy об Азии. Там Россия вообще не упоминалась. Хотя теоретически США могли бы учитывать потенциал нашей страны в этом регионе, ведь Америка сейчас активно просчитывает возможные варианты сдерживания Китая и могла бы иметь Москву в виду. Но в качестве сколько-либо значимого игрока в этом раскладе Вашингтон нас не видит. Впрочем, это и понятно: в Азии Россия почти не представлена.
— А азиатские страны, по-вашему, тоже не считаются с Россией?
— В Азии вообще все считают Россию европейской страной, которая в силу особенностей истории простирается до Тихого океана. Хотя чуть ли не три четверти российской территории лежит в Азии, мы однозначно воспринимаемся как часть Запада.
— Но ведь Россия входит во все мыслимые и немыслимые азиатские объединения.
— Это так. Россия долго стремилась участвовать в работе всех региональных организаций, и теперь мы везде либо полноправный член, либо наблюдатель и партнер по диалогу. Это безусловное достижение российской дипломатии. Только вот что делать со всем этим богатством, как себя позиционировать, в Москве, похоже, никто не знает.
— Можно ли сказать, что у России есть какая-то внятная азиатская политика?
— Формально она была всегда, даже в 1990-е. Но фокус все же был исключительно западноцентричным. Можно сказать, что крен в Азию начался при Дмитрии Медведеве, достаточно посмотреть на географию и количество его визитов. Объективно Москва вынуждена смотреть в эту часть мира по двум причинам. Во-первых, именно в АТР смещается мировой полюс силы — и политический, и экономический. Во-вторых, России все же надо что-то делать со своим Дальним Востоком и Сибирью. И тут без азиатской политики не обойтись.
— А почему раньше Азия не была в числе приоритетов?
— Раньше наша активизация в Азии обычно воспринималась как элемент в игре с Западом. А визиты в Азию зачастую в качестве подтекста содержали стремление показать фигу НАТО и продемонстрировать Америке и Европе, что у нас есть друзья в других уголках планеты. Но теперь пришло понимание, что Азия слишком важна сама по себе. Россия больше не может позволить себе, чтобы политика в Азии объяснялась не реальным положением дел там, а какими-то третьими факторами вроде желания нагадить Америке. Азиатская политика для Москвы теперь самоценна, и уже это — большое достижение.
— Этот поворот связан с кризисом и тем, как по-разному его переживали Россия и наши восточные соседи? Можно ли сказать, что в Москве перестали относиться к Азии высокомерно?
— Свою роль кризис, безусловно, сыграл. При Медведеве Азия впервые начала упоминаться как источник для модернизации России — второй после Запада. Эта мысль прозвучала на встрече президента с послами в МИДе. То есть руководство впервые признало, что Азия более развита, чем мы. Но есть и другие, более значимые причины — АТР и бассейн Индийского океана сейчас становятся основной площадкой мировой политики. И если ты там хоть как-то не представлен, ты не можешь претендовать на роль мировой державы. В Москве это чувствуют. Неслучайно первый из купленных у Франции кораблей Mistral отправится именно в Тихий океан, хотя все думали, что его отправят на Черное море пугать Украину и Грузию. Очевидно, тем самым Россия хочет продемонстрировать, что мы тоже в АТР. Причем, как мне представляется, флаг мы показываем даже не столько японцам, сколько китайцам.
— Если Россия в Азии не представлена, то какую роль она может играть в региональном разделении труда? Мы кому-то хоть зачем-то нужны?
— В экономическом плане мы нужны Азии, прежде всего, как источник энергоносителей и других видов минерального сырья. Причем интерес тоже пока гипотетический: инфраструктуры для экспорта ресурсов в Азию у нас почти нет, так что тот же Китай при наличии под боком России закупает газ у кого угодно, только не у нас. Возможно, это не так и плохо. Ведь если мы станем в Азии таким же нефтегазовым придатком развитых соседей, как в Европе, наша роль в мировом разделении труда будет зафиксирована. А так хотя бы есть шанс подтянуть другие отрасли, а не только углеводороды. Например, продукты сельского хозяйства или задействование водных ресурсов Сибири для производства электроэнергии или целлюлозы могут быть очень востребованы в Азии.
— То есть наша единственная роль — это сырьевой придаток?
— Не только. С геополитической точки зрения Россия могла бы выступить как участник для выстраивания сложных балансов в регионе. В Азии сейчас исключительно конфронтационная среда, обостряется соперничество между США и Китаем. Да и у других игроков крайне непростые отношения, как у Китая с Индией и Японией или у Японии с Южной Кореей и странами АСЕАН. В этих условиях может понадобиться независимая гирька, которая может перекладываться на разные чаши весов в зависимости от ситуации и поддерживать баланс. Конечно, учитывая масштабы территории и все прочие регалии, Россию странно называть гирькой, но, если принять в расчет наше реальное влияние в Азии, ни на что большее мы пока не тянем.
— У многих складывается ощущение, что Россия слишком завязана на Китай и это создает для нее серьезные риски.
— Очень опасно, если Китай и Азия в сознании нашего руководства будут эквивалентами. Перекос в сторону Китая вполне объясним: он гораздо мощнее всех остальных наших соседей плюс есть историческое наследие советских времен, которое китайцы умело обыгрывают, когда им это выгодно. Но теперь основная задача России, если она хочет развивать Сибирь и Дальний Восток без угрозы для суверенитета,— максимальная диверсификация контактов. Надо привлекать всех: не только Китай, но и Японию, Корею, Сингапур, АСЕАН, а еще Европу и США. Только тогда там сложится здоровый баланс.
— Есть ли у России достаточный кадровый потенциал для работы в Азии?
— Здесь ситуация мало отличается от других направлений. А что, у нас достаточное количество внятных американистов или специалистов по ЕС? И их-то мало. Так что на азиатском направлении у нас закономерный кадровый голод, усугубляемый тем, что долгое время главным приоритетом была именно Европа. Эта проблема усугубляется демографической ситуацией в регионах восточнее Урала. Это малонаселенный кусок земли посреди бурно развивающегося региона с большим конфликтным потенциалом. Есть о чем призадуматься.