Центризбирком защитил Владимира Путина от претензий КПРФ. Коммунисты уверены, что премьер агитировал за "Единую Россию" на съезде партии. В ЦИКе же посчитали, что Путин если и агитировал, то в "нерабочее время". Лидер КПРФ Геннадий Зюганов прокомментировал ситуацию в интервью Анне Казаковой.
— Господин Зюганов, здравствуйте.
— Лучше товарищ. Слушаю вас внимательно.
— Расскажите, пожалуйста, подробнее о сути претензий вашей партии?
— Для того чтобы в стране не было коррупции, торжествовал закон, пример должны показать первые лица. Тогда будет у нас полный порядок. Когда берут целую огромную страну с 1000-летней историей и с одних рук передают на другие, и уже друг друга назначают, когда еще и агитировать публично не положено так рано, когда еще и время это не расписано, когда еще и программу не представили и не зарегистрировались — это сплошная череда грубейших нарушений, который только можно придумать. Когда первые лица трех ведущих каналов берут интервью сначала у президента, потом у премьера, и они по полчаса объясняют, как они смотрят на это — а почему тогда собственно не дать время и тем лидерам партий — уже тем более зарегистрировались — тоже 30 минут.
Придут журналисты — мы не претендуем на то, чтобы это были руководители каналов — но этим и не пахнет. Мы представили свое избирательное объединение в понедельник, яркий большой праздник был, великолепным концертом в зале на Первомайской в Измайлово. Ну почему, собственно говоря, не показать Первому каналу хотя бы кадры того, что мы представляем, какая идет команда, какие идеи, — ничего, и запаха нет, поэтому возмущенные наши представители обратились в ЦИК и говорят: ну хоть выравняйте вначале. Ничего похожего. Вчера у нас закрыли нашу штаб-квартиру в Твери, более того, арестовали газету, которая представляет нашу командную программу, пришлось министру звонить, министр вынужден был вмешиваться, и таких фактов сейчас тысяча и один.
— Насколько я понимаю, вы свои жалобы подавали не только в ЦИК, но и в прокуратуру, ответ из прокуратуры уже получили?
— Еще будут разбираться, результат разбора мне заранее известен. У нас не было и нет демократических выборов, ими и не пахнет, ну хотя бы соблюдали бы меры приличия.
— А как вы дальше будете действовать?
— Действовать будем. У нас есть сильная команда, очень толковая. Мы сформировали народное ополчение, в которое уже 100 тысяч молодых людей вошли, мы будем контролировать выборные комиссии в рамках закона, мы проведем сейчас крупные массовые мероприятия, посвященные целой серии дат.
Приглашаю, завтра на Пушкинской площади. Мы внесли закон о детях войны, их 9 млн детей, которые стояли у станков, которые пахали, убирали, пока отцы сражались. Мы внесли полностью расчет, надо всего 135 млрд, чтобы этим детям войны хоть под старость компенсировать то жуткое время, когда они в годы войны вынуждены были, потеряв детство, с утра до вечера работать и под бомбежками жить.