Положил на место

Мы стали свидетелями первого в истории России опыта бескровного и даже с объятиями возврата власти прежнему хозяину. На Путина с Медведевым приятно было смотреть. Но почему-то у многих возникло неприятное ощущение себя лишними в такой демократии

Дмитрий Орешкин

Если всеобщее волнение о чем-то и говорит, то не о власти, а об обществе. Оно, видать, все-таки надеялось на перемены. И вот ему объяснили: рано. Не доросли еще. Перемен не будет. Будет стабильность с поочередной сменой кресел. "Правительство — единственный европеец в России" и так далее. Может, оно и правда, но уж так прямо признать себя скифом, которому избирательный бюллетень как рыбке зонтик, готов не каждый. Хотя, собственно, почему? Сначала граждане с чисто скифским гонором отказываются голосовать, а потом почему-то возмущаются, что дела делаются без них. Меж тем власть в своем грубом праве: было бы совсем скверно, пришли бы. Раз не ходят — крутим педали дальше.

"Ну,— бубнит себе под нос общественное мнение,— зачем так в лоб-то? Хоть бы вид сделали для приличия".

А зачем, если все равно никуда не денетесь? Каждый народ достоин своего правительства и так далее. К тому же они очень даже сделали вид. Если бы Путин в 2008 году прямо пошел на третий срок, вот это было бы неприлично. Хотя не факт. Скорее всего, никто, кроме "ставленников мировой закулисы и Вашингтонского обкома", не возмутился бы. Многие, напротив, были бы рады: вот вам по морде с вашей Хельсинкской группой! В общем, как приличный человек он предпочел остаться, сменив фамилию с буквы П на букву М. О перемене фамилии ведь ничего в Конституции не говорится, верно? А теперь всего лишь поменял назад.

И так всю жизнь? Нет, не всю. Но довольно надолго. Потому что мы медленно учимся и легко верим. Отдаем свое право в аренду сильному человеку — он, мол, знает лучше. Пусть попользуется и вернет с прибытком. А мы тем временем телевизор посмотрим — про то, как поднимаемся с колен. Короче, ленивы и нелюбопытны — по великому Пушкину. Тогда как развитие осуществляется через борьбу противоположностей — по великому Гегелю.

Так почему же все-таки будут перемены? А вот почему. Сильный человек, легко приватизировав чужое право, как правило, не спешит его вернуть по доброй воле. Строит свою пирамиду МММ. Ну, или вертикаль, если речь не о деньгах, а о власти. Ему кажется — до небес и навсегда. Такова уж грешная природа человеческая. И у них, за океаном, и у нас. Разница в том, что они там публично признают свою грешность, в том числе и у власти, а мы отказываемся. Мы все надеемся найти доброго царя и на том сердцем успокоиться. Чтобы вернуться к любимому телевизору.

Поиск безгрешного царя может привести к конструкции "двуглавый Туркменбаши", но внутри ее неизбежно заложена конкуренция и конфликт грешных людей. Отсюда подспудная тоска тех, кто верит в благодать вечного идеала, и умеренный оптимизм тех, кто верит в развитие через конфликты.

Короче, мы получили очередной урок. Еще у нескольких миллионов сограждан открылись глаза на устройство власти. Как выяснилось, тандем вовсе не равноправен. То есть как бы и не тандем вовсе, а так, нечто вроде союза работника и работодателя.

Президента Медведева довольно грубо подвинули на две ступени вниз. Во-первых, не разрешив идти на второй срок. Во-вторых, навесив ему на шею партию, которая теряет популярность, которой он никогда не занимался и которая была изначально заточена под другого лидера. За два месяца до выборов. Теперь, если "Единая Россия" недоберет в декабре голосов, виноват будет Медведев. А если он виноват, можно ли ему доверить обещанный пост премьер-министра?! Выходит, еще вчера формальный лидер страны с законным правом претендовать на второй срок сегодня уже вынужден, как студент, сдавать экзамен на пригодность к более скромной должности премьера. И еще не факт, что сдаст.

Позиции Путина, наоборот, усилились. Несложно сообразить, что решение избавиться от чемодана без ручки под названием "Единая Россия" пришло к нему месяца два назад. Внешне это проявилось в неожиданной утрате интереса СМИ к "Народному фронту". Вдруг исчез "Фронт". Как-то незаметно пропал с экранов. Может быть, причина — системный саботаж старого партийного костяка по отношению к обновленческим намерениям лидера? Во-вторых, открытые (что еще важнее, закрытые тоже) данные социологов показывают, что рейтинг "Единой России" вместе с рейтингом "Народного фронта" ползет под горку. Поскольку партия с самого рождения блистала отраженным светом Путина и самостоятельной публичной ценности не представляла, она для него явно становится не столько опорой, сколько хомутом на шее. Самое время переложить на шею собрата по тандему.

Довольно ясный шаг к дальнейшей концентрации власти в одних руках. Но в том-то и беда, что слишком ясный. Дело не в том, что наше замечательное общество вдруг проснулось и почуяло угрозу своим интересам — здесь улита едет, не скоро будет, а в том, что угрозу почуяли элитные слои. Которые по определению лучше информированы, лучше мотивированы для участия в политике и лучше сознают свои интересы. В элитах началось копошение.

Тут перед будущим президентом вполне понятная развилка. Или суровой рукой наводить единовластие одного безгрешного лидера, для чего придется проводить показательные процессы в верхах, истреблять крамолу и выявлять изменников, свивших гнездо в святая святых российской власти. Закономерным итогом является замирание политической и социальной активности в стране и перенос функций политического регулятора на спецслужбы и силовиков. Или изобретать какую-то новую конфигурацию, способную свести к общему знаменателю интересы разношерстных и многогрешных элитных групп. По секрету сказать, в обоих случаях изобретать особенно нечего: один вариант известен под названием авторитаризма (раньше говорили — деспотии), другой — под названием буржуазной демократии.

Сейчас кажется более вероятным движение по первому варианту. В условиях синдрома, который называется "понимание понимания". В том смысле, что ныне гораздо большее число людей понимает, куда дует ветер. И на своем частном уровне принимает меры к самозащите. Кто деньги выводит, кто детей отправляет учиться подальше, кто лично собирает чемодан. А кто-то решает бороться на месте и тренирует стальную волю с целью как-нибудь когда-нибудь собраться с силами и пойти все-таки на избирательный участок. Году этак в 2016-м. Если, конечно, тогда выборы еще не станут совсем как в Туркмении... А если станут — ну, что поделаешь. Можно будет расслабиться и вернуться к телевизору. И в Туркмении тоже люди живут. Чем мы хуже — верно ведь?

Так вот, власть понимает, что люди понимают. И потому движется к идеалу своей безгрешной несменяемости маленькими аккуратными шажками. И у нее, надо отдать должное, здорово получается. Она знает, что с народом так или иначе договорится. По-хорошему или по-плохому. Но мешает собственный истеблишмент, вот в чем дело. Потому что он понимает раньше и острее.

Нынешняя ситуация вполне предсказуемо выходит на новый виток внутриэлитного конфликта. Всего за год центральная власть избавилась от таких неоднозначных, но бесспорно влиятельных персонажей, как Лужков, Миронов (он уже попал в черный список федеральных ТВ-каналов — заметили, что в ящике его не видно?), Прохоров и вот теперь Кудрин. Конечно, телевизор нам объяснил: все они дрянь-люди, наверняка служат британской разведке и подбрасывают толченое стекло, но, как мы (кажется?) научились понимать, дело не только в этом.

Все-таки в процессе зачистки мы узнали кое-что про источники миллиардов Елены Батуриной. Помним, как Лужков, глядя в телевизор ясными очами, объяснял, что он как мэр к ее успехам не имеет ровно никакого отношения, и даже наоборот: не будь она женой мэра, заработала бы гораздо больше... Бог ему судья, господину Лужкову. Но вот на днях и премьер в ответ на смиренное любопытство писателя Захара Прилепина об истоках богатства нефтетрейдера из дачного кооператива "Озеро" ответил вполне по-лужковски. Трудно было отделаться от ассоциаций.

Понимание накапливается.

Проблема еще и в том, что дальнейшее неуклонное затачивание вертикали создает ей все больше влиятельных противников, которым не хватило места на острие. Даже нынешний президент, испив до дна положенную ему чашу, наверное, сохранил в тайне сердца некоторые не вполне однозначные чувства в адрес режиссера этого могучего зрелища. И это нормально. По-человечески. Как вполне нормальны смешанные чувства господина Миронова, еще недавно третьего человека в стране, которого сегодня вульгарно не пускают на ТВ. А также господина Лужкова и многих-многих других, в том числе и среди маститых членов "Единой России", которые, мягко говоря, чувствуют себя брошенными. А жестко говоря — кинутыми.

Фундаментальная проблема вертикалестроения заключается в том, что человеческие щепки, образующиеся в процессе бесконечной зачистки острия, необходимо утилизировать. Лучше всего по-сталински, но не те времена, приходится искать баланс и консенсус — чтобы боялись, но в рамках приличия. Вежливо.

Рамки приличия по мере развития общества и информационных сетей сужаются. И довольно быстро. Что на ура проходило еще вчера — сказка про врагов и мировую закулису,— сегодня уже не катит. А для бесконечного сохранения себя во власти и истребления конкуренции со стороны вчерашних коллег и друзей рамки свободы рук у власти должны постоянно расширяться. Два процесса вступают в противоречие. И, глядя на лицо президента Медведева, по неведомым (пока) для нас причинам отрекающегося от власти, миллионы людей понимают, что там, наверху, у них что-то неладно.

А как удержишь лицо, ведь наверху тоже люди. Как минимум обуянные демонами властолюбия. И это — прошу обратить внимание — нормально. Борьба за власть — занятие весьма специфическое, далеко не каждого увлекает. Надо обладать некоторым особым набором качеств. Например, готовностью перешагнуть. Через многое. И потом ясными очами глядеть в объектив.

А раз так, то единственно здравое человеческое решение для обуздания демонов — это система многомерного контроля за их носителями. Чтобы грешные конкурирующие партии следили друг за другом, а грешная пресса — за всеми ими вместе. Чтобы грешный, но независимый суд судил не по вертикальной указке, а по своему грешному пониманию закона. Чтобы грешные члены избирательных комиссий честно считали голоса грешных избирателей вне зависимости от того, нравятся результаты начальству или не нравятся.

Ибо тезис о безгрешной мудрости начальства изначально порочен. И в ходе своего развития грешное человечество так или иначе от него избавляется. Вовсе не из-за происков каких-то там зарубежных агентов, а исходя из собственного практического опыта. Проблема только в том, что в некоторых особо невезучих уголках земного шара корпорации, захватившие власть, лишают граждан возможности накапливать этот практический опыт и им меж собой обмениваться. Для чего строят железные занавесы, вводят запреты на книги и газеты, сажают своих людей на ТВ-каналы, глушат радиоволны и ограничивают интернет... Все может быть, скажете вы. А я скажу: второй раз в России этот номер не пройдет. Выбор прост: или опять идти на откровенное палачество, или как-то вводить политическую конкуренцию в легальные правовые нормы.

В противном случае народ, конечно, как-нибудь приспособится и выживет. Только станет еще кривей, узловатее и недоверчивей. А вот государственный механизм выживет едва ли.

Пока элиты и граждане созревают — ну что делать! — еще несколько лет потратим на поиски своего варианта российского Батьки в надежде переложить на него груз ответственности за собственную судьбу. Примерно как Медведев на Путина.