Сбежавший с камерой

Фестиваль фотография

В Московском доме фотографии на Остоженке в рамках фестиваля "Мода и стиль в фотографии-2011" открылась выставка "Тацио Секкьяроли. Первый папарацци", сделанная при поддержке Росбанка. Снимки для нее предоставлены закрытым паевым инвестиционным фондом художественных ценностей "Собрание. Фотоэффект", которому передана коллекция Фонда Тацио Секкьяроли. Рассказывает АННА ТОЛСТОВА.

Хотелось думать, что выставка про "первого папарацци" Тацио Секкьяроли (1925-1998), послужившего прототипом фотографа Папараццо из "Сладкой жизни" и давшего, таким образом, имя этой не очень благородной профессии, будет чем-то столь же феерическим, как и проект "Феллини. Гранд-парад". Ничуть не бывало. Виноваты тут не кураторы — виноват сам Секкьяроли. Нам просто честно рассказали историю его не такой уж сладкой жизни в искусстве, и это обыкновенная и печальная история.

Первый снимок на выставке — "Нищий. Рим", 1953 года. Безногий (культи торчат из штанин) на коленях с протянутой рукой перед элегантным падре, на первом плане — тележка безногого, запряженная дворнягой, дворняга устала и спит. Глаз прирожденного уличного фотографа, улицей вскормленного и обученного. Дитя римских окраин, он пришел в фотографию тогда же, когда в Рим пришли союзники — в 1944-м. И улица стала для него всем: ареной боевых действий и сценой социальных драм, университетом и куском хлеба. Блестящий кадр: драка между фашистами и коммунистами на демонстрации в Риме спустя несколько дней после смерти Сталина — месиво тел снято так, что кажется, будто репортер в самой его гуще, но он, видимо, все же над битвой и влез на какую-нибудь тумбу.

Уличные музыканты, попрошайки, чумазая детвора, бездомные собаки — вскоре он изменит этим героям и отправится на охоту за кинозвездами. Это тоже будет в некотором смысле социальный заказ: газетные репортажи о скандалах из мира кино позволяли Италии, оставшейся после войны у разбитого корыта, попробовать на вкус сладкой жизни, цедя ее сквозь замочную скважину. Элио Сорчи, Паоло Павия, Велио Чони — все знаменитые папарацци нащелкали отменных портретов Секкьяроли, и он не остался в долгу, засняв всю их банду сидящими прямо на бордюре где-то возле замка Святого Ангела с громоздкими камерами и огромными лампами-вспышками в руках. С такими не побегаешь, а бегать приходилось: вот Секкьяроли снимает, как Энтони Стил гонится за Паоло Павией, а вот уже и сам Секкьяроли — на снимке Элио Сорчи — удирает от разъяренного Вальтера Кьяри.

В 1958-м две репортерские удачи Секкьяроли, скандализировавшие правоверных католиков, привлекли внимание Федерико Феллини: вполне реальный стриптиз в клубе "Ругантино", устроенный юной турчанкой Айше Нана назло Аните Экберг, и сфальсифицированное "чудо в Терни", где прохвост-фотограф заставил крестьян, будто бы узревших Богоматерь, изображать картинное изумление. Оба эти эпизода вошли в "Сладкую жизнь", а фотограф, попавший в картину под именем Папараццо, получил приглашение работать с Феллини на съемочной площадке. "81/2", "Рим", "Сатирикон", "Город женщин" — Феллини после неореализма мы знаем, главным образом, по кадрам Секкьяроли. Среди которых есть и просто забавные, например Феллини на коленях у Сарагины, и просто прекрасные, например Феллини в облаке пуха и перьев за спиной у оператора. В общем, Секкьяроли ушел из репортажа в кино, с улицы в студию. Марчелло Мастроянни, Сидни Люмет, Анук Эме, Омар Шариф, Клаудия Кардинале, Микеланджело Антониони, Брижит Бардо, Элизабет Тейлор — рабочие моменты на съемках. Иногда в этих фотографиях мелькнет нечто от прежнего Секкьяроли, скажем, когда легионер в блестящих доспехах из "Клеопатры" запросто располагается с газеткой на берегу Тибра. С 1964-го он почти 20 лет состоял личным фотографом при Софи Лорен. Объездил с ней весь мир, запечатлевая ее на съемочных площадках и на чужих фотосессиях, когда она отражается в очках Ричарда Аведона, а также в роддоме, с коляской на прогулке и даже на пляже топлес. Побывал в СССР на съемках "Подсолнухов": Софи Лорен демонстрирует безупречные ноги, сидя прямо на Красной площади. В русской деревне Секкьяроли пару раз сходил налево, отвлекшись от своей богини, особенно прекрасной на фоне двух расползшихся деревенских баб в мешковатых купальниках. Сделал несколько портретов крестьян, и колхозники времен развитого застоя вышли у него почти как римская беднота времен послевоенной разрухи. Впрочем, он совсем не собирался возвращаться к столь ненадежному и неблагодарному репортерскому ремеслу, предпочитая терпеть капризы дивы. На выставке есть лист с контрольным отпечатками — несколько превосходных кадров синьора Лорен безжалостно выбраковала.

В 1983-м сотрудничество с Софи Лорен закончилось, и Тацио Секкьяроли ушел на покой. Следующие 15 лет он ни разу не взялся за камеру. Он все время карабкался вверх, из грязи — в придворные фотографы солнца итальянского кинематографа. И что-то потерял по пути. Это было вполне понятное желание уличного мальчишки уйти наконец с этой чертовой улицы. Но чем дальше он уходил от настоящей уличной жизни, тем дальше он уходил и от настоящей фотографии.