Премьера кино
Российские прокатчики, видно, долго думали, как подороже продать название фильма Романа Полански "Ghost Writer", смысл которого по-русски выражается не вполне политкорректно: "литературный негр". В результате решили вытащить из английского названия "Призрак", который пытался отыскать в картине АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Герой Эвана Макгрегора, не обделенный талантом, подряжается за приличный гонорар довести до кондиции мемуары британского экс-премьера Адама Ланга, которого прячут от глаз общественности на американском острове и вот-вот объявят военным преступником. С самого начала дело пахнет керосином: дом охраняется, как средневековая крепость, самодовольный экс-премьер чуть не на глазах жены спит с референткой, а предыдущий "призрак пера", работавший над злополучными мемуарами, утонул при подозрительных обстоятельствах. Герой, сам не желая того, раскапывает целую сеть интриг с торговлей оружием, пытками и бесчинством спецслужб, целиком подтверждая своим опытом теорию мирового заговора.
Вполне очевидно, что поводом для этой истории послужили обвинения, прозвучавшие недавно в адрес Тони Блэра, которого, когда он пребывал еще в должности, называли "пуделем Джорджа Буша". Хотя играющий экс-премьера вальяжный Пирс Броснан внешне больше похож в этой роли на Рональда Рейгана, именно Тони Блэр является моделью образа Адама Ланга. Его придумал писатель Роберт Харрис, хорошо знавший Блэра, разочаровавшийся в нем из-за войны в Ираке и выведший его под вымышленным именем в своем романе-бестселлере — он-то и послужил основой фильма.
Роман Полански и раньше догадывался о происках дьявола, который издавна имел обыкновение приближаться к нему на опасно близкое расстояние. Родив будущего режиссера в Париже, мать аккурат перед войной перевезла его в Краков, сама погибла в концлагере, туда же угодил его отец. Полански-подросток успел вырваться из краковского гетто перед самым его погромом и скитался по деревням, попался в руки группе нацистских головорезов-садистов, которые использовали восьмилетнего парня как живую мишень для стрельб. Спустя годы черт, или дьявол, принял облик "сатаны Мэнсона" — главы секты, члены которой зарезали молодую голливудскую жену Полански актрису Шарон Тейт на девятом месяце беременности.
Отголоски этих трагедий ощутимы во многих построенных на вымысле фильмах Полански, принесших ему славу короля ужасов и наследника Хичкока — от "Отвращения" и "Ребенка Розмари" до "Жильца". Выполненный в классической и несколько старомодной эстетике, "Призрак" напоминает образцы политического кино времен молодости Полански — в частности триллер "Три дня Кондора" Сидни Поллака, где тоже между прочим оказывается смертельно опасной работа с текстами, немного напоминающая деятельность "литературного негра". Однажды Полански, вообще-то всегда презиравший политику, уже сделал заход налево, сняв не самую удачную свою картину "Смерть и дева" — о происках латиноамериканской хунты. К счастью, политический аспект "Призрака" не заслоняет кинематографических достоинств фильма. Старик Полански и сегодня демонстрирует способность делать постхичкоковские триллеры с атмосферой, едким юмором и саспенсом. Так что присужденная ему награда за режиссуру на Берлинале была не только политическим шагом и актом солидарности с гонимым режиссером.
Выставляя в качестве очередного черта ЦРУ и его приспешников, Полански не забывает об одном из главных наваждений своей жизни — женщинах, которые, даже будучи жертвами, одновременно служили в его фильмах метафорой иррациональных злых сил. С этой ролью вполне справляется жена бывшего премьера (Оливия Уильямс) — стерва каких поискать. Саспенса добавило то, что сам режиссер тоже превратился в своего рода призрак. Постпродакшн новой картины ему пришлось доводить под арестом в Швейцарии. Уже будучи освобожденным, он что ни день становится объектом все новых обвинений в изнасилованиях: так и подмывает вообразить, как этот тщедушный парень силой брал 21-летнюю модель.
Хотя проект "Призрака" начал разрабатываться еще до ареста, возникает приятное впечатление, что польский режиссер, бежавший от коммунизма и чуравшийся политической левизны, высказал все, что он думает, об американском, да и вообще о современном правосудии. Ему веришь больше, поскольку он испытал это на своей шкуре. В то время как его хотят судить за сомнительные грехи молодости, настоящие преступники ухитряются править целыми странами.