Если 35-летний Сергей Кириенко станет главой правительства, он войдет в историю как самый юный премьер России.
Геннадий Меликьян, заместитель председателя совета директоров Сбербанка России, 50 лет. Нет, похоже, я уже староват для этого. Но риска тут особого нет, экономическая ситуация в стране более подходящая, чем лет пять назад. Вот тогда идущие в правительство действительно были камикадзе. А сейчас по многим параметрам есть тенденции к изменениям в лучшую сторону. И, с точки зрения личных перспектив, шансы у будущего премьера очень неплохие.
Николай Еременко, артист, 49 лет. Это еще зачем?
Евгений Болдин, президент продюсерской компании "SAV-Entertainment", 46 лет. Нет, поскольку премьером может быть только высокопрофессиональный человек. А вот президентом быть я вполне подготовлен.
Виктор Болотов, заместитель министра общего и профессионального образования, 45 лет. Боже упаси! Не то что премьерство, но и любая министерская должность сейчас меня не прельщает. Все первые лица сегодня слишком зависимы от политической игры, правила которой определяют не они. Министр — заложник этой игры, первый заместитель — пожарник, просто зам — в значительной мере бюрократ. Из всего этого я предпочел бы последнее, поскольку хочу оставаться профессионалом в образовании.
Николай Сванидзе, председатель ВГТРК, 43 года. Никогда! У меня нет таких данных, чтобы ворочать делами всей страны. Я профессиональный журналист и политолог и занимаюсь своим делом. И потом: я очень хорошо отношусь к Сергею Кириенко. Мне он кажется твердым, спокойным человеком, без признаков комплекса неполноценности. Он молодой и резвый, ему и карты в руки.
Сергей Шахрай, представитель президента в Конституционном суде, 42 года. Риск — благородное дело. Однако в наше время руководить правительством — дело не только неблагородное, но и неблагодарное. И вдобавок для этого нужно согласие трех сторон — президента, кандидата и Думы. А пока в товарищах согласья нет, рискуй не рискуй — результат один. И дело не в возрасте — эффективным премьером может стать каждый. Только одному на это понадобится тридцать лет, а другому — триста.
Гарегин Тосунян, президент Технобанка, 42 года. Это первоапрельский вопрос? Но даже 1 апреля такой вопрос надо задавать так: мы вам предлагаем стать премьером, рискнете? Я ко всему отношусь с юмором, в том числе и к премьерству. Но если бы премьерство было мне интересным и нужным, то рискнул бы. И, желательно, в своей стране.
Владимир Лысенко, депутат Госдумы, лидер Республиканской партии, 41 год. Наверное, рискнул бы. Все-таки есть двухлетний опыт работы заместителем министра — в 1991-1992 годах в министерстве по национальной политике. Уже семь лет я работаю в парламенте. Возглавляю партию, есть команда. Рискнул бы. А вообще, я считаю, что председателем правительства должен быть политик-профессионал.
Аркадий Мурашов, председатель Центра либерально-консервативной политики, 41 год. Конечно! Почему бы и нет? Тем более что я старше Кириенко на 6 лет.
Игорь Шабдурасулов, руководитель департамента информации, печати и культуры правительства России, 40 лет. Нет, не рискнул бы, так как считаю этот груз несоразмерным моим возможностям.
Мария Арбатова, президент Клуба женщин, вмешивающихся в политику, 40 лет. Я бы рискнула, если бы имела минимум лет пять организаторского опыта. А до сих пор я только феминистскими клубами и руководила. Вообще, женщина-премьер в нашей стране — нереально. И не из-за статуса, а просто сейчас такой женщины я не вижу.
Сергей Бабурин, вице-спикер Госдумы, лидер Российского общенародного союза, 39 лет. Смотря на каких условиях. Если в качестве марионетки при президенте, то ни в коем случае. Если с нормальными полномочиями и возможностью принимать принципиальные решения — конечно, рискнул бы. А то, что президент сказал в отношении Кириенко — "оперативное управление", меня не устраивает. Этого недостаточно в наших экстраординарных условиях.
Сергей Медведев, начальник департамента общественных связей РАО ЕЭС, 39 лет. Нет. В России эта должность отнюдь не представительская. Премьер отвечает за все, что делается. А делается все не по планам и желаниям правительства.
Александр Стрельников, председатель правления Московской гильдии риэлтеров, 39 лет. Нет — для этого я все-таки слишком честный человек. Я стараюсь за свои поступки отвечать.
Андрей Вавилов, директор Института финансовых исследований, 37 лет. Столь экзотическая мысль мне даже в голову не приходила.
Андрей Илларионов, директор Института экономического анализа, 36 лет. А Госдума рискнет утвердить?
Владимир Сидоров, вице-президент инвестиционной фирмы ОЛМА, 36 лет. Я бы рискнул. Не из тщеславия, а просто потому, что в последнее время возможности для ведения бизнеса в очередной раз сократились. А близость к государству значительно влияет на успех крупного бизнеса. Вообще, в России, чтобы стать премьером, надо успешно поруководить крупной промышленной корпорацией либо иметь большой опыт политической деятельности. Таких среди людей моего возраста немного.
Борис Иванов, заместитель председателя правления банка "Юнибест", 36 лет. Вызов такого масштаба, как руководство правительством России, должен быть интересен любому энергичному творческому человеку. Но, как говорил один герой в "Кавказской пленнице", имею желание, но не имею возможности.
Сергей Крылов, певец, 36 лет. Конечно, но в другой стране. Прежде всего потому, что интеллектуальный уровень среднестатистического населения не такой, как у меня. Иначе я был бы сейчас на месте Киркорова или Пугачевой. А премьером быть намного сложнее.
Сергей Калугин, президент "КФП Капитал", 31 год. Нет, и дело совсем не в риске. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что для поста такого уровня мне пока опыта не хватает. Опыта управления крупными предприятиями и другими крупными системами. А вот у Кириенко он есть. Правда, я не считаю, что другие были бы хуже. Прекрасный пример эффективной работы молодых управленцев демонстрирует Центральный банк России.
Герман Стерлигов, предводитель Московского дворянского собрания, 31 год. Рискнул бы, но только при действующем монархе. А у нас монарх бездействующий.
Андрей Бородин, президент московского муниципального банка "Банк Москвы", 30 лет. Конечно, нет. Для этого нужен специфический круг знаний и практической подготовки на протяжении многих лет. Нужна программа по выводу страны из кризиса, гарантии того, что обещания будут выполнены. У премьера нет времени учиться и входить в курс дела.
Алексей Френкель, председатель правления банка "Диамант", 27 лет. Рискнул бы. Будущее, безусловно, за молодым поколением, и возраст, как известно, не помешал ни Пушкину, ни Наполеону стать теми, кем они стали.
Александр Трофимов, президент Всероссийской ассоциации рокеров, 32 года. Запросто. Кто-то ведь должен навести порядок в этой стране. Почему не я?
Наталья Кудрявцева, финансовый директор компании "Альфа-Эстейт", 31 год. Нет, я женщина и хочу остаться женщиной. А в нашей стране придется выбирать: либо — либо.
Андрей Сусолов, студент III курса МАДИ, 20 лет. Сейчас — нет: не хватает пока знаний и опыта. А вот лет через десять-пятнадцать согласился бы. Нашей страной руководить должны только молодые, не отягощенные старческими проблемами.