Концерт классика
На фестивале "Музыкальный Эрмитаж" английский контратенор Майкл Чанс — один из ведущих мировых исполнителей барочной музыки — выступил с российскими музыкантами Ириной Шнееровой и Дмитрием Соколовым. После этого концерта ВЛАДИМИР РАННЕВ наконец готов утверждать, что музыкальное барокко перестает у нас быть привозной диковинкой.
Есть такой дорогой аттракцион — полетать на сверхзвуковом самолете на максимальной высоте с максимальной скоростью, чтобы на несколько минут ощутить невесомость. Такое же чувство можно испытать и не прибегая к авиационной технике. А именно — сходить на концерт Майкла Чанса, чей голос производит эффект невесомости каким-то ненаучным способом, прямо в зале. Словно состоящий из одних только обертонов, лишенный привычной речевой выразительности, он отрывается от земли и заодно отрывает тех, кто его слушает. Это необъяснимое качество голоса в сочетании с блестящей певческой выучкой сделали Майкла Чанса суперзвездой, чья популярность выходит далеко за рамки мира барочного исполнительства.
Майкл Чанс в России не впервые, но бывает здесь все-таки реже, чем хотелось бы. С тех пор как петербургский фестиваль Earlymusic привез певца в 1998 году, господин Чанс стал у нас культовой фигурой: его голос — "чистейшей прелести чистейший образец", а сам он — образчик совсем нездешней породы застенчивого денди. Его репертуар — речитативы и арии из барочных опер и кантат, но не те, что про сильные чувства, а которые про сокровенные. Именно высокому мужскому голосу барочные композиторы поручали все самое колдовское и соблазнительное. Чтобы околдовать и соблазнить сегодняшних слушателей этой музыкой так же убедительно, как ее современников, требуется не только голос и не только научные познания, но и особая человеческая культура. Как раз такая, как у Майкла Чанса.
В этот раз его партнерами выступили клавесинистка Ирина Шнеерова и виолончелист Дмитрий Соколов. Оба обладают достаточными знаниями и талантами, чтобы составить органичное трио с мировой знаменитостью. Более того, инструментальные номера, прослаивавшие выступления Майкла Чанса, обнаружили превосходные мастерство и вкус российских музыкантов. Они так раскованны в общении с головоломными правилами барочной игры, что не столько исполняют эту музыку, сколько живут ею.
Музыканты собрали программу, следуя барочному принципу контрастной аффектации. Первое отделение состояло из "музыки печальной, порою трагической". Господа Шнеерова и Соколов облачились в черное, а френч Майкла Чанса дополнял красный платок в нагрудном кармане. Музыканты сосредоточились на темах одиночества, отчаяния и тоски — эти слова были ключевыми в ариях Баха, Монтеверди и Перселла. Во втором же отделении звуковая атмосфера концерта просветлела, уступив место более обнадеживающим темам. Для кантат Генделя и Вивальди Майкл Чанс сменил красный платок на белый — того же цвета были и туалеты его коллег.
Зал Эрмитажного театра заполнился под завязку и, как выяснилось, совсем не случайной публикой. Отсутствовали неуместные аплодисменты между частями одного сочинения, не было замечено привычной для академических концертов скучающей или занятой SMS-общением публики. Лет десять назад, когда в России завелся первый фестиваль барочной музыки Earlymusic, его концерты стали заметны не только в качестве музыкальных событий, но и в качестве светских. Теперь подобных фестивалей стало несколько, а "светский" тренд вокруг них заметно ослаб. За эти десять лет случайная публика как-то сама собой отсеялась, зато появились образованные и преданные музыке барокко слушатели, воспитанные мировыми звездами и окрепшими в мастерстве отечественными исполнителями. Чему очередное свидетельство — этот концерт.