В условиях торжества цифровых технологий РПЦ оказалась в тотальном информационном гетто. Тихий голос православия почти не слышен среди потоков гламура, насилия и неоязычества, которые обрушивают на нас средства массовой информации.
Неделю назад представители поисковой системы Google, социальной сети Facebook, онлайн-энциклопедии Wikipedia и сервиса обмена видеороликами YouTube провели в Ватикане специальный семинар для иерархов и клириков католической церкви, желающих использовать в ходе проповедей современные средства коммуникации. Русская православная церковь пока входит в современное информационное пространство не столь активно. Тем не менее Московская патриархия тоже пытается максимально расширить свое информационное влияние.
В принятой в 2007 году Концепции миссионерской деятельности РПЦ предписывается "активно осваивать информационное пространство, используя все многообразие новейших информационных технологий (радиовещание, телевидение, интернет и печатные СМИ)".
Сегодня функционируют два спутниковых православных телевизионных канала — "Спас" и "Союз", которые постоянно балансируют на грани банкротства: оба являются некоммерческими проектами, а государственной поддержки у них нет. Поэтому бегущая строка "Союза" с незавидным постоянством выдает унизительные просьбы о материальной помощи каналу. Доступны эти каналы, за незначительными исключениями, только владельцам спутниковых тарелок и пользователям кабельного телевидения. Также существует и несколько радиостанций, например "Радонеж", отдающих предпочтение православной тематике, однако их практически не слышно на фоне коммерческих FM-станций.
Большие надежды возлагаются на успешную реализацию федеральной программы развития цифрового телерадиовещания на 2009-2015 годы. Эта программа обеспечит доступность цифровых каналов абсолютному большинству населения страны, что, несомненно, позволит расширить присутствие религиозной составляющей в телевизионном эфире. Но пока внедрение православия вынужденно идет по наименее затратному пути создания тематических интернет-сайтов.
Таким образом, Московская патриархия и теоретически, и практически сделала ставку на цифровые технологии, которые должны наконец помочь церкви вырваться на широкий медиапростор. Однако политика наращивания информационной мощи даже теоретически не может быть успешной для церкви. Есть несколько причин, по которым встраивание РПЦ в современное информационное пространство может не просто быть неэффективным, но и привести к печальным для нее последствиям.
Структурная социология определяет религию как первичную систему информационного обмена, формирующую традиционное общество. Архаичный социум структурируется именно и только мифом, с помощью религиозных ритуалов выстраивается социальная иерархия, конфигурируются социальное время и пространство.
Поэтому церковь — это прямой потомок архаической информационной инфраструктуры, которая служила первым средством массовой информации общества устной культуры. Только в религиозном ритуале люди могли узнать, что такое хорошо и что такое плохо, что есть и пить, как вести себя в определенных жизненных ситуациях. Система ритуалов обеспечивала и мистическую связь человека с высшими мирами, помогала человеку стать частью целого, обрести трансцендентную коллективную идентичность.
В отличие от ритуальных практик традиционных религий цифровые информационные технологии выполняют задачи, стоящие перед совершенно другой культурной парадигмой — парадигмой постмодерна. Основная идея постмодерна заключается в освобождении индивида от гнета любой коллективной идентичности, в разрушении всех возможных социальных иерархий. Соответственно, современные информационные технологии могут только разрывать традиционные человеческие связи, деформировать и разрушать надындивидуальные структуры социума. Они для этого и были созданы.
Интернет, который является необходимым этапом развития цифровой реальности, позволяет человеку стать кем угодно — мужчиной или женщиной, супергероем или членом движения за освобождение Ямайки. Любой виртуальный статус ничем не опровергается, но ничем, впрочем, и не подтверждается. Причем виртуальность позволяет менять субъектность практически мгновенно: индивид расщепляется на множество "я". Человек с необходимостью переходит на субиндивидуальный уровень, где любая реальная коллективная идентичность невозможна по определению. Эта идентичность очень тщательно симулируется, чтобы скрыть тотальное одиночество постчеловека. Стандартный юзер социальной сети "Вконтакте" имеет сотни друзей, состоит в огромном количестве сообществ, участвует в десятках мероприятий, однако ничего на самом деле, кроме безудержного мелькания ярких образов на мониторе, в жизни такого человека не происходит.
Таким образом, оставаясь в рамках сети, невозможно быть только и просто православным — это невыносимо скучно, невесело и некруто. Церковь, вступая в диалог в таком виртуальном пространстве, неизбежно виртуализируется сама, принимая правила чужой игры. Неудивительно поэтому, что все имевшие хотя бы минимальный отклик религиозные информационные акции отличались экстравагантным характером: выступления на рок-концертах, встречи с байкерами, заплывы вокруг плавучих храмов. В пространстве постмодерна может выжить только веселое, ни к чему не обязывающее православие.
С другой стороны, в сетевом пространстве все принципиально равны: любая иерархия невозможна даже технически. Священник, вступающий в контакт с помощью цифровых технологий (телевидение, мобильный телефон, интернет), тем самым уравнивает свой сакральный статус с профанным статусом своего духовного чада. Стирая эту дистанцию, "цифра" уничтожает любое отношение власти-подчинения, убирает понятия верха и низа, а следовательно, уничтожает идею Бога.
Представьте себе человека, который смотрит прямую трансляцию литургии по телевизору или в интернете. Во время просмотра он может прилечь на диван, выпить воды, ответить на телефонный звонок, случайно переключить канал и так далее. Возможно ли достичь необходимого духовного напряжения в таких условиях? Очевидно, нет. Бог, которого можно переключить (пусть даже чисто теоретически) телевизионным пультом, находится в подчинении у владельца пульта. Виртуальная церковь, находящаяся по ту сторону экрана, не может быть близкой, не может быть благодатной: вместо того чтобы властвовать над людьми в храмах, она подстраивается под их привычку сидеть дома перед экраном.
Богослужение онлайн — это уже не новшество для православной церкви. С 27 июня 2009 года богослужения в Трапезном храме Киево-Печерской лавры транслируются в интернете — по выходным и праздничным дням на сайте www.lavra.ua.
И если эта тенденция сохранится, церковь будет постепенно сжиматься в телевизионные студии и компьютерные серверы, а реальные храмы будут закрываться. Ведь если люди начинают собираться в одном месте, они перестают собираться в другом.
И не нужно быть провидцем, чтобы предсказать именно такой печальный конец. Перед нами развернут опыт европейской и американской церкви, которая уже давно пошла по пути наращивания "цифровых мускулов". Телевизионные проповедники, огромные залы, напичканные суперсовременной техникой, агрессивная реклама в стиле "Иисус — клевый парень с нашего района" привели к тому, что при устойчивой онлайн-иллюзии церковного присутствия реальные приходские общины разваливаются, а храмы в массовом порядке закрываются по всей Европе.
В 2009 году англиканская церковь выпустила книгу "Fresh Expressions" ("Свежие выражения"), в которой священникам рекомендуются новые формы совершения службы для привлечения внимания молодежи. Один из предлагаемых вариантов литургии называется "Древняя вера — миссия будущего". В начале службы верующим показывают видеоролик с сервера YouTube, после этого под аккомпанемент африканских барабанов зачитывается псалом и возносится молитва "о корпоративном мире, о влиятельных топ-менеджерах, отвечающих за миллиардные производства": "Мы молимся о Джоне Чемберсе из Cisco Systems, Билле Гейтсе из Microsoft, докторе Эрике Шмидте из Google, Ли Скотте-младшем из Wal-Mart и других, уже сделавших выбор в пользу справедливости".
Другой вариант, предлагаемый клирикам и их приходам,— так называемая ютухаристия, где вместо традиционных гимнов звучат песни ирландской группы U2. Такие службы уже несколько лет проводятся в одном из приходов Линкольна. В Минстере, кафедральном соборе Йорка, традиционные латинские хоралы соединяются с современной музыкой в исполнении диджеев, а на стены собора проецируются изображения.
Среди авторов книги "Fresh Expressions" — епископ города Шеффилд Стивен Крофт, а также сам архиепископ Кентерберийский Роуэн Уильямс, который выступил инициатором программы "Fresh Expressions" в 2004 году.
В конечном итоге мы получаем ситуацию, когда, с одной стороны, РПЦ не может игнорировать современные технологии (ибо тогда она оказывается в православном гетто, отрезанном от внешнего мира), а с другой — внедрение цифрового троянского коня в инфраструктуру церкви разрушит ее изнутри. И пока не будет решена эта концептуальная дилемма, все благие проекты РПЦ в рамках современного информационного поля обречены на неминуемый провал.