Далеко не все российские избиратели склонны винить в фальсификациях руководителей избиркомов. Наша читательница из Чебоксар Галина Тукмакова полагает, что председателей комиссий самих впору включать в программу защиты свидетелей.
Оппозиционные партии сейчас в один голос заявляют, что надо привлечь к ответственности руководителей избирательных комиссий и наляпать на их биографию пятно судимости. И никто из них не посмел сказать, что прокуратура обязана выяснить, кто отдал этим горемыкам приказ вбросить бюллетени. Так глубоко, вернее, высоко партийцы копать не собираются. А вот привлечь к ответственности тот самый "простой народ", об интересах которого они так любят поговорить,— это обязательно.
Они, видимо, надеются, что электорат не задаст себе простой вопрос: а с кого такого перепуга Марья Ивановна или Петр Сидорович начали вбрасывать бюллетени? Для чего им это понадобилось? Им-то какая разница, какая партия победит? Неужели они на свои личные деньги печатали эти дополнительные бюллетени? Им что, деньги девать некуда? Прокуратура и следственный комитет, привыкшие работать только по команде "фас" и научившиеся не замечать то, что начальство замечать запрещает, тоже себе такой вопрос задавать не будут. Быстренько оформят уголовные дела на тех, на кого укажут, и пойдут получать благодарности.
А вот мы, сидя у телевизоров, уже задаем себе эти вопросы. И уже заметили, что фамилии тех, кто организовывал эти преступления, не хочет знать не только руководитель партии, в чью пользу вбрасывались бюллетени, но и его политические соперники. Действительно, зачем им такие подробности? Руководители оппозиции добились своего — продемонстрировали своему могущественному противнику, что они тоже чего-то стоят. И их абсолютно не волнует судьба и жизнь членов избиркомов, вина которых только в том, что они не посмели вовремя сказать "нет", не посмели возразить тем, кто толкал их на этот подлог.
Вот она, истинная забота об электорате! Электорат должен неукоснительно соблюдать все законы, а если кто прикажет их нарушить, то безропотно сделать это, а потом молчать, как партизан, и даже под пытками не выдавать фамилии тех, кто заставил их совершить преступление. Нет, никого сажать не собираются, так, условный срочок-с. Но это, конечно, если "преступники" возьмут всю вину на себя и прикроют истинных организаторов, изготовивших и передавших им дополнительные бюллетени. Потому что если кто из председателей избирательных комиссий вдруг скажет лишнее, то я сомневаюсь, что господа партийные лидеры будут ему за это благодарны и помогут избежать мести. А уж чтобы в отношении этих горемык вдруг заработала программа защиты свидетелей, это уж совсем смешная надежда. Так что люди будут молчать, а те, кто скажет лишнее, получат не условные, а реальные сроки... Или на них случайно упадет кирпич.
Да, мне жаль этих людей. Хотя они сами виноваты в том, что попали в этот переплет. Я два раза конфликтовала с председателем своей избирательной комиссии, но ничего, кроме презрительной жалости, к этой женщине не испытываю. Первый раз я встретилась с ней на последних выборах в Госдуму. Когда я вошла в школу, где находился избирательный участок, то сразу же уперлась взглядом в портрет кандидата в депутаты Путина В. В. У них там напротив входа и до выборов, и после висел такой стенд с текстом гимна России и портретом тогдашнего президента. Но ведь он в тот момент был кандидатом в депутаты, значит, его портрет надо было снять. О чем я и заявила председателю избиркома. Она сначала заколебалась, а я подбавила в голос скандальности и уже предвкушала, что портрет вот-вот снимут. Но тут бедная женщина реально побледнела, и я отступилась: решила, что мои избирательные права не стоят ее здоровья. Да и как тут не испугаться, когда тебя заставляют снять портрет самого Путина! Это ж страшное дело! Гром грянет, молния сверкнет и убьет святотатца прямо на месте. Поневоле побледнеешь.
Второй раз мне пришлось к ней обратиться во время президентских выборов. Мне ни одна из кандидатур не нравилась, и, будь в бюллетене графа "Против всех", я бы ею воспользовалась. А так пришлось снова мучить бедную женщину, которой не повезло председательствовать на моем участке. Я попросила внести в протокол замечание о том, что я отказываюсь от голосования, и уничтожить причитающийся мне бюллетень. Бедняжка просто не знала, что со мной делать, но упорно настаивала на том, чтобы я расписалась в получении бюллетеня, а я так же упорно отказывалась это делать. Выручил ее наблюдатель от КПРФ, который предложил занести в протокол соответствующее замечание и пообещал, что мой бюллетень сдадут как неиспользованный, что и было сделано.
В этом году в Чувашии выборов не было, и я искренне рада, что эта беда председателя комиссии миновала. Можно сказать, что ей очень повезло. Небось сидит сейчас и крестится, что пронесло. И я очень сомневаюсь, что она еще когда-нибудь согласится на эту должность. И вообще я думаю, что на следующие выборы для работы в избиркомах придется приглашать гастарбайтеров, потому что найти камикадзе на такую должность в следующий раз будет очень трудно. Мне кажется, что председатели избирательных комиссий нуждаются в защите. Потому что у них сейчас с одной стороны закон, который они нарушили, а с другой — те, кто заставил их это сделать. И защитить их некому.