В пятницу Госдума приняла в первом чтении проект поправок к актам, касающимся мер противодействия терроризму, которые исключают участие присяжных заседателей в процессах о терроризме. На настрой прокремлевского большинства не повлияли заявления справороссов о том, что проект позволяет обвинить в "организации массовых беспорядков руководство любой оппозиционной партии или профсоюзов, решивших вывести людей на улицу".
Проект "О внесении изменений в отдельные законодательные акты", авторами которого стали глава думского комитета по безопасности единоросс Владимир Васильев и его заместитель единоросс Михаил Гришанков, внесен в Госдуму 28 ноября. Поправками предлагается дополнить пять статей УК РФ, чтобы ужесточить наказание за преступления, совершаемые террористами (убийство, причинение имущественного ущерба), а также перевести в разряд тяжких преступлений "укрывательство". Кроме того, авторы настаивают на изменении ст. 30 УПК РФ, с тем чтобы исключить участие коллегии присяжных заседателей в процессах, рассматривающих дела не только о терактах, но и связанные с захватом заложников, массовыми беспорядками, мятежами, шпионажем, диверсиями, организацией незаконного вооруженного формирования, государственной изменой, насильственным захватом власти.
Задуманный пересмотр роли присяжных крайне обеспокоил правозащитников и оппозиционные партии, тревоги которых на прошлой неделе спровоцировали публичные дебаты в СМИ (см. "Ъ" за 3 декабря). Поэтому в пятницу полпред президента в Госдуме Александр Косопкин, который крайне редко обращается к депутатам, настоятельно просил думцев не откладывать на другой день вопрос, к которому "уже достаточно сильное внимание привлечено, и хотелось бы, чтобы общество получило сегодня ответ".
Глава думского комитета по безопасности Владимир Васильев, вместо того чтобы рассказать о документе в целом, сразу перешел к вопросу о присяжных, заявив, что в нем и состоит концепция законопроекта. Он сообщил, что в стране с 2005 года "ежегодно происходит кратное сокращение терактов", но его тревожит "практика оправдания судами присяжных или вынесения обвинительных вердиктов, но со снисхождением к террористам". Так, по его данным, в Дагестане и Кабардино-Балкарии в 2005-2008 годах "в связи с вердиктом присяжных по 26 приговорам вынесено 12 оправдательных приговоров".
Причин, по которым оправдывают террористов, Владимир Васильев видит две. "Есть такие республики, где до 80% родственные, тейповые, родовые связи и традиция, по которой нельзя ни свидетельствовать, ни действовать в отношении родственника",— заявил он. Кроме того, одной из главных целей террористов он назвал "создание атмосферы страха и ужаса в душах людей", а так как "присяжные и их родственники хорошо известны террористам", то присяжные испытывают давление. Самое же опасное, по его словам, состоит в том, что после оправдательного вердикта террористы оказываются на свободе. В доказательство глава комитета привел пример гражданина Шабиханова, который "летом 2004 года был привлечен к суду, в том числе по ст. 205 УК ("Террористический акт"), оправдан, освобожден, а 1 сентября стал одним из организаторов теракта Беслане".
Глава комитета по конституционному законодательству Владимир Плигин предложил думцам те же аргументы. В законопроекте, по его словам, "речь шла о необходимости обеспечения жизни всех участников процесса, и прежде всего присяжных". Государство, по его словам, "обязано обеспечить правосудие", но если оно "в конкретный период, в конкретных условиях, по конкретным уголовным составам не может решить задачи по обеспечению права на жизнь его гражданам, оно просто должно найти такую форму правосудия, которая позволяет обеспечить безопасность государства и общества".
Фракции КПРФ и ЛДПР отказались от публичных выступлений в первом чтении, что также редко случается в Госдуме. А представитель "Справедливой России" Елена Мизулина резко раскритиковала проект: "Данный законопроект не о противодействии терроризму, а об ограничении народовластия, о поддержании коррупции в правоохранительной системе и в системе правосудия, о противодействии преодолению правого нигилизма и формированию правовой культуры русского общества".
Госпожа Мизулина не понимает, почему под разговоры о противодействии терроризму из-под компетенции суда присяжных "изымается 14 составов" преступлений. По ее словам, под "организацию массовых беспорядков теперь может быть подведено руководство любой оппозиционной партии или профсоюзов, решившее вывести людей на улицы: достаточно, чтобы кто-то разбил витрину магазина". Сославшись на официальную статистку, она не признала в качестве аргумента ссылку единороссов на то, что участились факты оправдательных вердиктов, выносимых присяжными. Суды общей юрисдикции в 2007 году рассмотрели 1 млн 185 тыс. уголовных дел, из которых по более чем 10 тыс. вынесен оправдательный приговор. С участием присяжных рассмотрено всего 606 дел, из которых оправдательный вердикт вынесен всего по 239 делам. А родственные связи в южных регионах имеют не только присяжные, но и судьи, и прокуроры, и следователи.
"А вы вообще согласовали с председателем вашей партии это законопроект? Складывается впечатление, что авторы не читали и послания президента Медведева,— возмутилась госпожа Мизулина.— Авторы так тщательно маскируют истинный смысл этого законопроекта, что это позволяет сравнить ситуацию с мышеловкой, в которой вместо сыра используют термин "борьба с терроризмом"".
Госпожу Мизулину поддержали 34 думских справоросса, проголосовав против проекта. Фракция КПРФ прибегла к пассивному протесту, отказавшись всем составом от участия в голосовании. В итоге проект набрал в Госдуме 351 сторонника (при необходимом минимуме 226) за счет фракции "Единая Россия" и ЛДПР. Жириновцы голосовали так, как они обычно голосуют за непопулярные законы: вся фракция — за, Владимир Жириновский — не голосовал.