Власти Норвегии имеют право депортировать фигурантов санкционных списков со Шпицбергена. С таким заявлением выступил МИД страны. В понедельник российское внешнеполитическое ведомство потребовало от Норвегии не распространять визовые ограничения на архипелаг Шпицберген и не препятствовать визитам туда россиян из черных списков. МИД России считает, что действие санкций на территории архипелага противоречит особому правовому статусу Шпицбергена. В свою очередь, норвежские власти заявляют, что право свободного доступа на архипелаг имеет ограничения. Ведущий научный сотрудник Института проблем международной безопасности РАН Алексей Фененко ответил на вопросы ведущего «Коммерсантъ FM» Алексея Корнеева.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
— В чем суть этого спора, можно ли вообще выяснить, кто прав, кто не прав?
— К сожалению, мы сами себе отчасти создали проблему мурманским договором 2010 года. Я напомню, что существовал Международный трактат по Шпицбергену 1920 года, который определял и свободный доступ, и порядок использования природных ресурсов Шпицбергена, и было специальное решение норвежского стортинга 1947 года, принятое под давлением, прямо скажем, советской дипломатии, о праве Советского Союза вести активную рыболовецкую деятельность и создавать рыболовецкие поселения в Шпицбергене.
Вот, к сожалению, по мурманскому договору 2010 года мы попросту не вписали эти положения в большой российско-норвежский договор. Норвежская сторона сразу истолковала это как отказ России от советских прав на Шпицберген, последствия чего мы видим сейчас.
— То есть норвежские власти с точки международных положений правы?
— Я бы не сказал, что они правы по одной простой причине, что нигде мы не дописали, что мы отказываемся от этого. Мы же не говорили, что мы отказываемся от особых прав 1947 года.
— Да, наверное, не говорили, вам виднее, вы в этом эксперт. А что может в этой ситуации сделать Россия, кроме каких-то протестов, нот и так далее?
— Конечно, Россия могла бы сказать, что она может, например, пригрозить частично денонсировать мурманский договор 2010 года, который так выгоден Норвегии.
Это была бы первая неприятность, потому что помимо Шпицбергена мы разделили пополам спорные районы Баренцева моря и передали Норвегии очень, скажем так, неплохой кусочек Баренцева моря. Норвегии было бы тоже не сильно приятно, если бы Россия пригрозила денонсировать мурманский договор целиком или часть его статей.
— Но в принципе мы можем на это пойти?
— Я думаю, что такая возможность обсуждается. Пока я не жду, что мы на это пойдем, но мы можем донести это до сведения Норвегии, то, что еще один-два-три таких шага, и мы-таки пойдем на ликвидацию мурманского договора.
— А заявления довольно иронические, ернические, я бы даже сказал, вице-премьера Рогозина, как вы думаете, они способствуют разрешению ситуации?
— Во-первых, поскольку он не чиновник Министерства иностранных дел, то Норвегия это не воспринимает как официальную позицию России, а во-вторых, это, скажем так, скорее определенное эмоциональное выражение позиции.