Следственный комитет пообещал проверить сообщения СМИ о применении насилия к Леониду Развозжаеву, заявил официальный представитель СК Владимир Маркин. Он также сообщил, что сам оппозиционер не жаловался следствию на пытки и до сих пор не выбрал себе адвоката. Адвокат Марк Фейгин прокомментировал ситуацию ведущему Андрею Норкину.
— Вы сейчас слушали заявление господина Маркина. Давайте мы проясним: Развозжаев определился с адвокатом, нет? Потому что СМИ утверждают, что вы будете представлять интересы Развозжаева, до этого говорили, что Дмитрий Аграновский будет, как на самом деле ситуация выглядит?
— А сейчас все просто. Понимаете, у меня на руках ордер, у меня на руках соответствующее заявление в СК и подписанное его супругой соглашение. Виолетта Волкова поехала к его брату и подпишет у него еще соглашение дополнительно, на всякий случай. У нас же в стране живем. Вот сейчас я отвезу в течение получаса-часа в СК — а я разговаривал уже об этом с руководителем следственной группы Габдуллиным — свое заявление, и дальше они только обязаны ордер внести в дело и после этого дать мне документ о посещении его в СИЗО "Лефортово". И там мы все и выясним, что заявил представитель СК Маркин. Действительно, нет ли у него таких заявлений и так далее. Все очень просто.
— А по поводу Дмитрия Аграновского?
— А я не знаю, дело в том, что вчера мне позвонила Зоя Светова, которая посещала в Лефортово Развозжаева, как член ОНК. И просила меня передать слова Развозжаева, чтобы я вступил в дело. Об этом просил сам Леонид. Раз он просил, тем более, что мы с ним две недели назад до начала всех этих событий об этом разговаривали, он просил меня участвовать в качестве его адвоката, когда его допрашивали, объяснительные он давал на стадии доследственной проверки по поводу "Анатомии протеста-2". К сожалению, в тот момент я был занят в деле Pussy Riot. Но после развернувшихся событий некоторое время поразмышлял и решил вступить в дело.
— У вас есть уже какое-то представление, как вы будете строить свою работу?
— Конечно, есть представление, но для того, чтобы понять окончательно, что происходит, я должен с ним встретиться, потому что я не могу судить по тому, что публикуется в прессе, со слов третьих лиц о том, что происходило на самом деле. Он должен сделать письменно все соответствующие заявления о том, что происходило. И только на основании этих документов я смогу уже строить линию защиты.