Как тюремный доктор прописал
Парламенту рекомендовано принять законопроект об освобождении тяжелобольных заключенных
Комитет Госдумы по госстроительству и законодательству рекомендовал парламенту принять в первом чтении законопроект о немедленном освобождении тяжелобольных осужденных. Сейчас закон требует держать их в заключении еще минимум 15 суток после решения суда, чтобы дать возможность прокуратуре опротестовать освобождение. В профильном комитете “Ъ” сообщили, что такая ситуация «не в полной мере отвечает конституционным принципам», а поправки позволят «повысить гарантии охраны жизни и здоровья граждан». Ранее правозащитники и адвокаты поддержали инициативу, но настаивали на необходимости пойти дальше — упростить процедуру самого решения об освобождении.
Фото: Сергей Михеев, Коммерсантъ
Фото: Сергей Михеев, Коммерсантъ
Вчера, 19 февраля, думский комитет по госстроительству и законодательству сообщил о своей рекомендации принять законопроект, который гуманизирует процедуру освобождения тяжелобольных осужденных. В соответствующем заключении говорится, что поправки к УПК позволят «повысить уровень государственных гарантий охраны жизни и здоровья граждан, отбывающих наказание, не допустить чрезмерно длительного ограничения их прав и свобод при применении уголовного наказания в случае тяжкого заболевания осужденного». В связи с этим рекомендуется принять законопроект в первом чтении.
В Госдуму проект поправок к УПК, как ранее сообщал “Ъ”, в декабре минувшего года внес Верховный суд (ВС) России. ВС предложил закрепить норму о немедленном исполнении решения суда об освобождении тяжелобольного осужденного. Сегодня от момента решения суда освободить человека в связи с болезнью до реального выхода на волю проходит не менее 15 дней — такой срок отведен для апелляции. А если прокуратура обжалует решение суда, то освобождение тяжелобольного человека может быть отложено на месяцы.
Правозащитники и адвокатское сообщество положительно встретили инициативу ВС. Однако, отметили опрошенные “Ъ” эксперты, законопроект не решает главную проблему — сложность получения самого решения об освобождении.
Так, член ОНК Москвы, юрист Фонда помощи заключенным Александр Мальцев рассказал “Ъ”, что проблемы начинаются еще на этапе освидетельствования тяжелобольных заключенных: «Такое освидетельствование проводится только по представлению начальника учреждения. А потом процесс может длиться годами». Более того, отмечает он, многие врачи опасаются давать заключения о наличии тяжелых болезней у заключенных, поскольку сами рискуют оказаться после этого под судом. В декабре прошлого года, например, главврача больницы СИЗО «Матросская Тишина» Александра Кравченко приговорили к семи годам лишения свободы. По версии следствия, он незаконно освободил нескольких осужденных и арестованных и перевел одного на больничный режим. Медик вину не признал и заявил, что выполнял долг, спасая жизни тяжелобольных пациентов. При этом и суд часто отказывает в удовлетворении ходатайств об освобождении, добавил господин Мальцев. Напомним, ранее эксперты «Руси сидящей» (включена Минюстом в реестр иноагентов) сообщали “Ъ”, что суды «удовлетворяют менее половины ходатайств об освобождении по болезни». А по данным ФСИН за 2020 год, около 23% просивших освобождения по тяжелой болезни в итоге скончались еще до освобождения (в дальнейшем такая статистика не публиковалась).
Первый зампред комитета по госстроительству и законодательству Ирина Панькина, комментируя “Ъ” позицию комитета, заявила, что освобождение от наказания в связи с болезнью нередко используется в судебной практике — согласно статистике, ежегодно российские суды принимают около 2 тыс. решений об освобождении в связи с состоянием здоровья. «Однако ввиду предусмотренной законом возможности обжалования такого решения и общих правил уголовно-процессуального закона относительно сроков вступления в силу судебных решений на практике выходит, что тяжелобольной человек продолжает отбывать наказание, в том числе в местах лишения свободы, несмотря на уже вынесенное постановление о его освобождении, что, безусловно, не в полной мере отвечает конституционным принципам,— подчеркнула она.— В этой связи предлагаемое положение, в соответствии с которым судебное постановление об освобождении осужденного от отбывания наказания в связи с болезнью будет приводиться в исполнение незамедлительно, представляется актуальным и обоснованным и позволит повысить гарантии охраны жизни и здоровья граждан, отбывающих наказание». В то же время комментировать доводы адвокатов и правозащитников о том, что инициатива не искоренит проблему с освобождением тяжелобольных заключенных полностью, госпожа Панькина “Ъ” не стала, отметив, что этот вопрос относится к правоприменению.
«Исправить ситуацию может политическая воля директора ФСИН, который скажет, что сотрудники медчастей и начальники СИЗО могут не бояться, а смело направлять человека на комиссию на наличие заболевания, если на это есть основания»,— заявила “Ъ” член президентского Совета по правам человека Ева Меркачева.
Правозащитница добавила, что также необходимо максимально упростить процедуру освобождения в постановлениях правительства «О медосвидетельствовании подозреваемых и перечне тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей» и «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью»: «Там должно быть четко прописано, что человек, у которого тяжелый диагноз, имеет право попасть на комиссию, минуя решение начальника СИЗО и медчастей, просто по факту самого наличия тяжелого заболевания».
Ожидается, что парламент приступит к рассмотрению законопроекта уже в ходе весенней сессии.