Собиратель семей русских

23 января президент России Владимир Путин на форуме «Родные-любимые» поговорил и с теми, и с другими, и даже, как понял для себя специальный корреспондент «Ъ» Андрей Колесников, с третьими, то есть с теми, кто просто хотел продлить льготную ипотеку на максимально длительный срок.

Приехав в 75-й павильон ВДНХ на всероссийский семейный форум «Родные-любимые», Владимир Путин встретился с участниками и победителями двух общенародных конкурсов: «Семья года» и «Это у нас семейное». В них участвуют семейные команды (если считать, что семья — это команда).

Пока он говорил с победителями, остальные участники смотрели концерт, в котором были все, кто должен был быть и неизбежно был: и Денис Майданов (две песни), и Родион Газманов, и Александр Панайотов, и Лариса Долина, и детский ансамбль «Домисолька», покоривший зал своей искренностью.

Особое отношение было, конечно, к заведомо героическим личностям.

— Многодетные матери, встаньте! — звала ведущая.

Встали около десяти женщин и почему-то один мужчина.

По-человечески-то понятно. Просто не смог усидеть, когда такое.

Потом участники камерной встречи под выход президента спели уже все на сцене, конечно, «С чего начинается Родина». Да и как не спеть.

А до этого Владимир Путин в отдельном помещении долго разговаривал с ними, эталонными носителями семейных ценностей.

Дмитрий Каретников из Саратовской области увлеченно рассказывал президенту, что работал учителем, а теперь у него своя студия массажа.

Просто, как говорится, повезло.

— Открыл свой бизнес, русскую баню строю,— обстоятельно докладывал мужчина,— но от КВН все равно не отказался (увлекся еще в школе.— А. К.), все равно мы ребят тренируем, все равно выступаем и играем!

— Что вы преподаете сейчас? — не разобравшись с ходу в предмете, выспрашивал президент.—Вы до сих пор работаете в школе?

Ему же сказал Дмитрий Каретников, что преподает теперь массаж. Дает вот такие уроки.

А его жена Ульяна до сих пор работает учителем начальных классов в лицее (ей повезло прежде всего с мужем) и советником директора лицея по воспитанию. Она, если коротко, предложила организовать всероссийский родительский комитет. Нужно, чтоб он был.

— Организовать, наверное, не сложно, тем более я скажу министру, он все сделает сразу быстро,— признался господин Путин.— Но дело же не в этом! Надо только понять, что он будет делать, этот общероссийский родительский комитет. Сама по себе идея звучит красиво!

— Есть какая-то инициатива — они бы ее продвигали дальше, чтобы ее можно было решить на всероссийском уровне,— пожала плечами Ульяна Каретникова.

Для нее, похоже, вообще было странно обсуждать, для чего нужен всероссийский родительский комитет. А что, не нужен?

— Давайте я обязательно скажу министру, он точно совершенно подхватит это. Самое главное — наполнить, я «за»,— в конце концов согласился президент.

Оказывается, вот только всероссийского родительского комитета и не хватало. Видимо, будет.

Енкся Пяк, оленевод из Ямала, надолго завладел вниманием президента. Говорил он неспешно, и видно было, что делает он это, то есть говорит, не часто, без желания и по большой необходимости. И это был как раз такой случай.

— Мы приехали из Ямала, многодетная семья оленевода Пяк,— максимально уважительно говорил о себе оленевод.— Оленеводы пятого поколения… Мы живем в тундре. Со мной приехали сын Сергей, внук Ростислав, в шестом классе учится. Дочери Светлана, пенсионерка, и Вероника, работает в администрации Пуровского района… Мы приглашаем вас на Ямал, на праздник — День оленевода. Покатаем вас на трех белых оленях… Может, на каникулы отпустят…

До середины марта каникулы у Владимира Путина вряд ли предвидятся.

— Внук отлично катается на оленях,— продолжил оленевод.

А может, Енкся Пяк вообще имел в виду каникулы внука, а не Владимира Путина. И даже скорее всего. Не всегда можно было понять Енкся Пяка.

Просто он неторопливо рассуждал на ходу. Может, отпустят… А может, не отпустят… В оленеводе было что-то настолько настоящее, что это просто завораживало. И похоже, он видел во Владимире Путине человека, с которым давно стоило поговорить.

— Быстро олени ездят, скорость какая? — спрашивал и господин Путин о том, что его действительно интересовало.

— Большая…— рассудительно отвечал оленевод.— 60 — дает самый первый, 70 — дает самый быстрый олень.

— 70 километров в час?.. Да ладно! Так быстро бегают олени?!

— Бегают, не устают,— кивал Енкся Пяк.— Олень везде ходит, днем и ночью, как спортсмены на лыжах.

В его представлении спортсмены, видимо, вообще никогда не снимают лыжи.

— А пояс безопасности не положен? — казалось, переживал Владимир Путин и демонстрировал вроде некое знание предмета…— Пояс безопасности не нужен там?..

Не понятно было постороннему, про какой это пояс безопасности речь.

— Нет, не нужен!..— улыбался оленевод.— Там веревочки есть… Руль, и хорей, палочка… Веревочки направо, налево и прямо…

Да и все. И не только олень поедет, а кто хочешь.

— Дальше что я хотел сказать? — вздохнул Енкся Пяк.— У нас с бабушкой в этом году золотая свадьба 12 апреля, в День космонавтики.

— Угадали как вы здорово! — обрадовался президент.— Поздравляю вас!

Оленевод пропустил это замечание мимо своих ушей.

— Будем рады вас видеть на празднике,— сообщил он.

День оленевода в нынешнем году пройдет, видимо, в День космонавтики.

Президент поблагодарил, и не в смысле отказался, а в смысле считай что пообещал, как мне кажется.

Такое впечатление, что он был покорен какой-то странной внутренней силой и уверенностью этого человека в себе.

— Также можно два слова сказать? — никуда не торопился оленевод.— Наш Ямал — самый богатый природным газом, нефтью, также развито животноводство оленей… Такого количества оленей в мире нет, первое место занимает по оленеводству. Один раз случай был…

Он и так-то говорил неторопливо. А тут стало ясно, что стемнеет.

— Начала распространяться сибирская язва, и Скворцова Вероника (глава Федерального медико-биологического агентства.— А. К.) прилетела из Москвы. Помните это? — внимательно посмотрел он на президента.

Оленевод был уверен, что президент должен это помнить. Как забыть такое?

— Я знаю,— вдруг подтвердил господин Путин.

— Быстро это убрали, новое построили животноводство…— Енкся Пяк хотел похвалить Скворцову Веронику и в ее лице власти материка.— Наверное, я закончил. Но еще хотел сказать.

В этом можно было уже не сомневаться.

— У нас тундровики рождаются…— пояснил оленевод.— И в четыре года, как ходить-говорить начинают, портрет Путина увидят, Владимиром Владимировичем не называют: «Это наш Путин». В тундре каждый ребенок ваше имя знает. Например, в четыре года разговаривать начинают (что-то поздновато, но там, на холоде, наверное, так и должно быть.— А. К.), скажет: «Мама, у меня путинские деньги есть (на ребенка, как известно, дают.— А. К.), купи мне молоко».

Вот ребенок начинает говорить и сразу способен ухватить самую суть.

Я при этом понимал, что Енкся Пяк говорит от души.

— А мама говорит: «Где молоко я куплю? Магазина в тундре нет». Такие истории у нас в тундре,— продолжал оленевод.— Очень вас любят в тундре.

— Я был на Ямале, естественно, но у энергетиков,— ответил наконец президент.— Но надо обязательно посмотреть, и как оленеводы живут (то есть проверить: правда, что ли, 70 километров в час?..— А. К.). Я постараюсь это сделать обязательно. А где вы будете свадьбу справлять, золотой юбилей?

— Юбилей? — тяжело переспросил Енкся Пяк.

Мне казалось, он закончит: «Какой юбилей?»

Все-таки он устал. Еще эта национальная одежда, в которую его здесь разодели. Запарился Енкся Пяк. Да и просто ведь устал.

Но нет, ничего подобного:

— Глава Пуровского района знает про нашу золотую свадьбу,— кивнул оленевод.

— Нефтяники и газовики не мешают вам работать с оленями? — допытывался Владимир Путин.

— Нет…— качал головой оленевод.— Сейчас не то, что при СССР. Буровую оставляют… Все чистенько делают буровики… Порядок… Это же ваш приказ. И потому, когда бурят, все чистенько. Например, нефть качают, мазут идет оттуда ядовитый, а они сейчас ограждают вокруг песком, чтобы водоем не загрязняли. Видите, как хорошо сейчас стало!

Да кто бы сомневался.

— Раньше, при СССР, все загрязняли, все железо бросали, даже невозможно было смотреть, где буровые стоят. Я старый человек, который еще помнит, как было при СССР… Там железки лежат, мониторы… Все бросали!.. А сейчас нет, все чистенько!

— Постараюсь приехать обязательно,— уже теперь даже гарантировал господин Путин.— Желаю, чтобы у вас в любом случае праздник прошел на высоком уровне… Как минимум организуем с вами контакт на вашу золотую свадьбу, хорошо?

Да, что-то в Енкся Пяке пробрало и президента.

— Хорошо. Но вы должны знать, в каком городе этот праздник проходит. В Новом Уренгое,— обстоятельно довел до президента оленевод.— Обязательно приезжайте, на трех белых оленях покатаем.

Чувствовалось, что он этими тремя белыми оленями соблазнил не одного начальника. Но он и понимал при этом самоценность своего предложения.

Перед Владимиром Путиным поднялся Александр Дьяченко из Луганской народной республики. И он-то уж не скрывался ни в чем:

— Не могу не встать, потому что самый первый, самый лучший президент самой лучшей нашей Родины и самый лучший президент нашей страны!

На этом можно и, скорее всего, нужно было закончить. Но не таков был Александр Дьяченко:

— Интересное то, что мы занимаемся вокалом, у нас семейный ансамбль («Поющие сердца».— А. К.)! Мы поем всей семьей, все три поколения!

Я, честно говоря, был уверен, что споют.

Но все-таки обошлось.

— Немножечко отойдя от текста (который, видимо, учила.— А. К.), хочу сказать, что получили тоже приглашение на золотую свадьбу к оленеводам,— сообщила еще один член семьи Дьяченко, Любовь.

— Погуляем? — переспросил господин Путин.

— Так что, если будем ехать, давайте скооперируемся,— предложила она.— Мы очень рады дружбе именно с такими семьями.

Как семья, видимо, Владимира Путина.

— Я вам точно помогу туда приехать,— не особо поддержал президент.

— Мы сюда привезли два баяна новых совершенно, балалайку — у нас Тимофей на балалайке играет! Хотим выступить на площадке в павильоне ЛНР, дать несколько номеров музыкальных и песенных! — ох, опасность того, что встреча окончательно превратится в «Поле чудес», вдруг оказалась чрезвычайно велика.— Наши остальные дети тут тоже присутствуют, но они просто не попали на эту встречу. Поэтому мы очень хотим выступить именно на нашей площадке ЛНР!

И снова обошлось.

А про свою семью и про то, как правильно воспитывать, Владимир Путин немного позже неожиданно много рассказал (я думаю, что этим присутствующие были обязаны прежде всего все же оленеводу).

— Во-первых, я скажу прямо, как есть, ничего здесь такого особенного нет! — пояснял президент.— Я, во-первых, никогда, я хочу это подчеркнуть, никогда не видел отца пьяным. Вообще такого не было никогда, я уж про маму не говорю! Я никогда не слышал от него ни одного бранного слова вообще, про маму тоже даже не говорю. Вы знаете, в мелочах проявляется ответственность… Помню, как отец на лестнице приставной — мы жили в коммуналке, и счетчик электрический был на площадке,— помню, как он ползал и выписывал, знаете, до копеечки все, что нужно заплатить за электроэнергию, и все вовремя делал, платил!.. То есть это в шесть часов утра… Сейчас мы сюда зашли, когда музыка гимна была, но это музыка гимна Советского Союза… Ровно в шесть утра гимн играл, он уходил на работу…

Да и разве у него одного такие мелочи навсегда застревают в памяти.

Владимира Чернобельского из Тульской области между тем интересовало, нельзя ли использовать льготную ипотеку для покупки жилья со вторичного рынка.

— Здесь вопрос даже не в деньгах — хотя деньги тоже важны,— потому что с увеличением ключевой ставки расходы бюджета на субсидирование льготных ипотек возрастают,— начал пояснять господин Путин.— Они у нас в этом году, по данным Минфина, возрастут в два раза, до триллиона рублей.

Но дело даже не в деньгах, а дело в прозрачности этой операции. Одно дело, когда вы покупаете новое жилье, и там все понятно: вот семья, вот ипотека, вот жилье. А когда это от человека к человеку, то здесь нужно, конечно, иметь в виду… Не хочу как бы употреблять другого слова…

— Мошенничество! — с удовольствием воскликнул Владимир Чернобельский.

— Злоупотребление, так скажем. Не мошенничество, а злоупотребление,— решил его поправить, переквалифицировав статью, господин Путин.— Но надо подумать… Мы подумаем. Здесь важно, чтобы эта программа была как минимум продолжена, продолжена льготная семейная ипотека под шесть процентов. И это мы точно сделаем.

Владимир Чернобельский оказался между тем еще более непрост:

— Есть предложение — создать государственную компанию ритейла, которая могла бы конкурировать с ними и задавать правила: то есть, например, наценки, возможность встать на полки отечественному производителю и так далее. У нас это предложение изложено в записочке, я могу ее передать.

— Давайте. А где записочка? — заинтересовался президент.

— У меня,— интриговал господин Чернобельский.

Казалось, все идет к плавному завершению встречи. Но срыв произошел на семье Ахмеровых из Башкортостана. Причем исключительно по инициативе господина Путина.

— У вас кто поет-то? — вдруг спросил он.

— В основном женский состав,— осторожно ответила одна из Ахмеровых.— Муж тоже… 17 лет, пока он служил в полиции, мы ежегодно принимали участие в конкурсе-смотре творчества и самодеятельности органов внутренних дел, их семей. Каждый год я придумывала авторские песни о нашей семье, о его работе!.. Мы выступали из года в год…

— Может, споете что-нибудь а капелла? — все сделал своими руками Владимир Путин.

— У меня был недавно, 12 января, первый сольный концерт на сцене нашего небольшого села, и у нас был, конечно, семейный номер,— призналась глава семьи.

И было исполнено:

Если вместе мы все, то уходят невзгоды.

Если вместе мы все, то и жить веселей.

Хорошо, что вы есть, и мы долгие годы

Согревать всех вас будем любовью своей.

Моя семья, а с нею я.

И счастья большего не надо.

Моя семья, моя семья,

Моя надежда и награда.

— Петь мы можем долго…— самокритично вздохнула она.

Но все-таки и на сцене в зале тоже пели в это самое время.

Так что уж Ахмеровым сам Бог велел.

Андрей Колесников